– Ты поосторожнее, нам лишний шум ни к чему, – предупредил Теофила осмотрительный Родриго. – Видишь, во-о-н там и сейчас при свете факелов внизу какие-то типы ямы роют. Причем сплошной траншеей вдоль всей горы. Скоро и до нас доберутся.

Теофил недовольно дернулся.

– Да осточертело уже все. Сколько мы тут еще куковать будем? – он вопрошающе повернулся к командиру их небольшого отряда.

Сильвер неслышно вздохнул. В самом деле, не сидеть же им в этой пещере бесконечно? Скоро зима, то единственное время, когда можно будет спокойно перебраться через замерзшие болота. Они как раз за месяц пройдут через тоннель. Теперь, когда он расчищен и они знают, что делать и куда идти, это несложно.

Закаленные в тяжелых боях, но не выдерживающие тщетного ожидания, мужчины столпились вокруг своего командира и нетерпеливо переминались с ноги на ногу, жаждая прямого ответа.

– Подождем еще неделю и отправимся обратно, – решился Сильвер. – Ждать далее этого срока нет смысла. На Агфе Феррун нас догонит без труда. – И мысленно добавил: «Если он еще цел».

Напряженные плечи опустились, кулаки разжались, воины расслабились. Теперь, когда были обозначены реальные сроки, ожидание уж не давило тяжким грузом.

Готовясь к ночлегу, мужчины расстелили на полу пещеры не раз выручавшие их меховые плащи, укладывая те поближе к выходу, чтоб дышать свежим воздухом, завернулись в них и безмятежно заснули.

Не спал лишь ожидающий друга Сильвер. Он сидел возле выхода, пристально всматриваясь в ночь и прислушиваясь к малейшим шорохам. Внизу, под горой, то и дело вспыхивало и гасло красноватое пламя костров, доносилась угрожающе звучащая незнакомая речь. Тревога все нарастала, не давая ему дышать полной грудью.

Алонсо появился уже перед самым рассветом, когда в воздухе забрезжило марево тускловатого северного светила.

– Меня ждешь? – Алонсо присел рядом с Сильвером и неловко его обнадежил: – Мне немного полегче. Пришлось изрядно побегать, чтоб выгнать из груди этот смрад. Но зато я разведал немало интересного. Слышал тоже много, но мало что понял, языка-то я не знаю. Из запомнившихся мне слов чаще всего звучали «амара» и «король». Король – понятно, а вот амара – нет. Что оно означает?

– Оно когда-то употреблялось и у нас. Означает «любовница» или «фаворитка», – пояснил Сильвер с усмешкой.

Отчего-то вспомнилась сладкая Домина, призывно раскинувшаяся на своей постели и протягивающая к нему белые руки. Едва они возвратятся в Купитус, он тут же отправится к ней. Погрузиться в ее роскошное тело – ни с чем не сравнимое удовольствие. Сильвер с предвкушением усмехнулся, представив ее рядом с собой.

Алонсо после недолгого размышления заметил:

– Странно. Мне показалось, северстанцы ругались, произнося это слово. Они что, недовольны фавориткой короля? Что ужасного она натворила, раз ее со злостью поминали все встреченные мной мужики? И да – они роют огромные траншеи. Дошли уже и до нашего склона. И еще через равные промежутки устраивают какие-то странные ловушки. Но что в них, я так и не понял.

– Ловушки? Для кого, интересно? Не для нас же? – Сильвер легко поднялся, взмахом руки указав другу на расстеленный возле входа плащ. – Отдыхай, ты устал за ночь.

Благодарно кивнув, Алонсо упал на него, вытянулся во весь рост, зевнул и тут же заснул. Озабоченно заломив бровь, Сильвер бесшумно подошел к выходу. Встал на самом краю спуска, уверенный, что снизу его никто не увидит из-за служившего ему опорой нависающего над горой козырька, и принялся пристально разглядывать окрестности.

Сквозь рассветную дымку видно было плохо. Но даже и так, прищурившись, он разглядел голых до пояса мужиков, усердно копающих довольно широкие траншеи. Потом на телегах подъехали другие, в темных кафтанах, с лицами, перевязанными тряпками, и принялись осторожно раскладывать в подготовленные ловушки какие-то туго набитые небольшие мешочки.

Что это может быть? Сильвер потер лицо, стараясь взбодриться. В голове немного прояснилось, и он понял – в мешочках какая-то отрава. Но для чего такие странные приготовления? Не достаточно ли выпустить по цели рой стрел с отравленными наконечниками? В чем смысл такой нелепой и трудоемкой западни?

К нему вышел проснувшийся член их отряда, Чистер. Широко зевая, промямлил: