Слуги начали выносить из зала столы и стулья, чтобы освободить место для танцев. Сердце Розанны гулко забилось от страха. Что, если он пригласит ее танцевать? Она этого просто не переживет! Да, но еще хуже будет, если он предпочтет ей какую-нибудь другую леди! Розанна выпрямилась на своем стуле с высокой спинкой и застыла, не в силах шевельнуться. Но в этот момент сэр Брайан подошел к леди Джоанне, и девушка с огромным облегчением увидела, что пленивший ее воображение рыцарь раскланивается с хозяйкой замка, чтобы покинуть пиршественный зал и удалиться в отведенную ему комнату.
В ту же минуту к Розанне вернулось утраченное самообладание. Она приветствовала подошедшего к ней офицера королевской свиты нежной, пленительной улыбкой и, опираясь на его руку, проследовала на середину зала. Зазвучала музыка, начались танцы.
Было далеко за полночь, когда шум в замке Кастэлмейн стих и последние из слуг, снеся остатки пиршественных блюд на кухню, опустили усталые головы на подушки.
Розанна, едва переступив порог своей комнаты, отправила Элис спать, чтобы та своей глупой болтовней не мешала ей мечтать о сэре Брайане. Она вспоминала его белокурые волосы, нежную улыбку и стройный стан. Неторопливыми, плавными движениями она сняла с себя свой праздничный наряд и юркнула в постель. Прикосновение прохладных простыней к разгоряченному телу заставило ее вздрогнуть. Девушка свернулась калачиком и, глядя вокруг невидящим взором, начала перебирать в уме события прошедшего дня.
Мало-помалу в мысли ее властно вторгся образ Джоанны, и девушка, как ни старалась, не могла заглушить голос совести, нашептывавший ей, что она должна попросить прощения у матери, перед которой провинилась сегодня — и не единожды! Розанна вздохнула. Она попробовала снова вызвать в памяти облик лучезарного юноши-рыцаря, но вместо него отчетливо видела перед собой расстроенное лицо матери. Она вела себя с ней непочтительно, дерзила ей и в довершение ко всему предстала перед высокими гостями в неподобающем виде. А ведь мать так любит ее, так горячо желает ей добра! Розанна вспомнила, как леди Джоанна нежно ухаживала за ней, когда она болела. Она не позволяла никому из слуг приблизиться к кроватке маленькой Розанны, собственноручно готовя мази и притирания, микстуры и отвары, укутывая и баюкая свою девочку, терпеливо снося ее капризы. Розанна беспокойно ворочалась в постели, надеясь, что сон избавит ее от укоров совести.
Мысли леди Джоанны в эти же самые минуты были обращены к дочери. Хозяйка Кастэлмейна удобно устроилась у огня в своей уютной спальне в западном крыле замка. Голова ее покоилась на коленях короля Эдуарда. Гладя ее пушистые волосы, его величество с улыбкой произнес:
— Она удивительно хороша, Джоанна!
— Девчонка на редкость упряма и своевольна. Ей известно, что она красива, и, по-моему, именно это делает ее такой несносной!
— Еще бы ей не знать об этом! Мужчины при виде ее теряют дар речи, а женщины наверняка зеленеют от зависти!
— Она ведет себя слишком вольно и дерзко! — упорствовала Джоанна. — Мне с ней очень тяжело: у нее такой независимый, решительный характер. Она ни с кем не желает считаться!
— Эти черты она унаследовала от нас обоих! — усмехнувшись, ответил Эдуард.
— Нет уж, я тут ни при чем! — с улыбкой возразила Джоанна. — В ней играет кровь Плантагенетов, я нисколько не сомневаюсь в этом! Нед, — добавила она, вздохнув, — ты должен поговорить с ней! Объясни своей дочери, как рискованно ездить на этом диком звере — Зевсе! Может быть, хоть тебя она послушает!
Он снова провел ладонью по ее иссиня-черным волосам, на которых играли и переливались блики яркого пламени, и потянулся к шнурку у ворота ее ночной рубахи.
Джоанна остановила его руку и горячо заговорила:
— Нед, любовь моя, я знаю, сколь бесценны редкие минуты нашей с тобой близости, но мне необходимо поговорить о будущем Розанны! Вот уже шесть лет, как она помолвлена с Рэвенспером, но он ни разу не дал нам знать, собирается ли он вступить с ней в брак. Я очень желала бы видеть его своим зятем, слов нет, это блестящая партия, а главное — он твой близкий друг. Но если он не собирается в ближайшее же время заявить о своих правах на нее, мы вынуждены будем искать ей другого жениха.
Эдуард смущенно повел плечами, и Джоанна, воспользовавшись этим, встала на колени, а затем выпрямилась во весь рост. Она в упор смотрела на короля Англии, отца своей дочери, ожидая его ответа.
— Джоанна, прости, дорогая, но, благословляя эту помолвку, я не был до конца честен с тобой, — пробормотал Эдуард. — Он беспомощно развел руками и вполголоса продолжал: — В ту пору мы с Роджером думали лишь о его благе. Он оказался в сложном положении: ему претила сама мысль о брачном союзе. Ведь ты знаешь, он похоронил двух жен, супружество с которыми принесло ему одни страдания. Вот мы и заключили тогда эту помолвку, чтобы избавить его от домогательств перезрелых невест, а также от уговоров родни, мечтавшей снова женить бедного Роджера. О девочке мы вовсе не подумали, ей ведь тогда было всего одиннадцать лет!
— Вы, мужчины, — грубые, бессердечные животные! — в сердцах воскликнула Джоанна. Руки ее непроизвольно сжались в кулаки. — Вы играете судьбами женщин так, будто любая из нас — всего лишь пешка в вашей шахматной партии!
Эдуард терпеть не мог ссор и разногласий. Он наполнил мальвазией бокалы, стоявшие на высоком столике, и примирительным жестом протянул один из них Джоанне.
— Любовь моя, обещаю тебе, что напомню Рэвенсперу об этом соглашении. Он только что вернулся из Уэльса — из этого адского пекла. Ты не представляешь себе, как трудно держать в повиновении этих дикарей валлийцев! Я отдаю в его распоряжение свой охотничий замок на весь следующий месяц. Видит Бог, бедняга заслужил право отдохнуть и повеселиться по-королевски! Я поговорю с ним о помолвке. Он либо сделает Розанне официальное предложение, либо расторгнет сговор.