Я не знала, где теперь блуждали осколки его души. Однако точно знала, что Эрик отправился в другую Молдавию. Он хотел от меня сбежать.

Когда в его груди застучало живое сердце, я испытала необычайное чувство привязанности. Каждой клеточкой тела я улавливала его флюиды и знала, где он находился сейчас. Словно в моем сердце он оставил частичку себя, и теперь повсюду я слышала странные звуки, указывающие мне путь к Эрику.

В оранжерее с нами что-то произошло.

Но не могла же одна роза все изменить.

Произошло кое-что еще. То, чего я не могла понять. И только когда Эрик ко мне вернется, все встанет на свои места.

Блуждая по закоулкам «Молдавии», я с нетерпением ждала, когда его увижу. Но вместо этого лишь убедилась, что Эрик был монстром.

В этот момент я должна была взорваться от глубокого отвращения и ужаса, который погружал мое сознание в хаос. Однако, вместо того чтобы впадать в панику, я была спокойна. В ту секунду, когда моя роза стала его сердцем, я перестала бояться. Однако в груди что-то защемило.

Прошлой ночью он оставил меня одну. Эрик освободил меня из своих объятий, и мне пришлось отпустить его руку. Потому что мы оба этого хотели. Но то, как он дотронулся до моей правой руки, словно пытаясь продлить наше прикосновение…

Я знала, что Эрик хотел избавиться от моей розы. Однако теперь мне казалось, что те несколько мгновений он не отпускал меня по той же причине, по которой позволил прикоснуться к своим губам в первый раз.

Когда в последний раз он чувствовал нежность?

Этим вопросом я задавалась, пока мечтательно наблюдала за тихим рассветом и ранним утром, которые заперли меня в одной нескончаемой ночи.

Я решила, что, если слегка наклонюсь и позову его по имени, Эрик придет снова. Но в этот момент во мне что-то перевернулось. Это было ощущение его присутствия. Эрик был где-то рядом.

Вскочив с бархатного шарообразного кресла, расположенного в холле на втором этаже, я побежала к вершине парадной лестницы. Внизу меня поджидала темная фигура, и от испуга я застыла на месте.

Его лицо все еще обволакивала маска из расколотого железа, имя которой я не знала. Но в этом и не было надобности. Я прекрасно понимала, что олицетворяла эта чудовищная маска. Раздвоение его души на худшее и лучшее.

– Ты вернулся, – сказал я.

– Да, – ответил он.

– Тебя не было целый день.

Его безразличный кивок превратил мое замешательство в ярость.

– Здесь было одиноко. Твои маски бесследно исчезли. Не то чтобы я по ним соскучилась, но в какой-то момент мне показалось, что я схожу с ума.

– Да, – ответил Эрик сквозь ненавязчивый смех, обуздавший мой пламенный гнев и обиду за то, что он оставил меня одну в этой гробовой тишине. В его равнодушном «да» было слишком много эмоций. Я была одна всего день. А вот сам Эрик…