Когда они добрались до берега, уже наступила ночь, хотя огромное солнце все еще висело над Морем.

Торак быстро переоделся в свою старую безрукавку и кожаные штаны, а одежду из тюленьей шкуры бережно связал в узелок. Он с благодарностью погладил кусочек волчьей шкуры на своей куртке, ласково коснулся старого ранца, лука и спального мешка. Но, передав Бейлу узелок с одеждой и помогая ему собираться в обратный путь, он все думал: «Свидимся ли мы еще когда-нибудь?»

Бейл решил не мешкая плыть обратно. Он молчал, когда они спускались по берегу к мелководью, и Торак не сомневался: он вспоминает тот день, когда они с Детланом и Асрифом оказали такой грубый прием незнакомому мальчишке, явившемуся из Леса.

— Мы когда-нибудь непременно снова увидимся, Бейл, — сказал Торак уверенно. — И я покажу тебе Лес!

Бейл посмотрел на высокие сосны, окаймлявшие пляж.

— Еще несколько дней назад, — сказал он, — мне бы и в голову не пришло, что такое возможно. Но я думаю… Понимаешь, мне и в голову не могло прийти, что я когда-нибудь увижу волка в лодке, плывущей по Морю! Так почему бы…

— Не увидеть в Лесу одного из Тюленей? — с улыбкой закончил за него Торак.

Бейл улыбнулся.

— А правда, почему бы и нет, верно, сородич? — И Бейл, кивнув на прощание Ренн и Волку, прыгнул в свой челночок и, быстро работая веслом, поплыл на запад. Светлые волосы летели за ним, как крылья, и вода золотилась в лучах заходящего солнца.

В ту ночь Торак и Ренн построили себе настоящее лесное убежище из живых березок на поляне среди зеленых папоротников и темно-розового кипрея. А на ужин они приготовили себе настоящее лесное кушанье из печеных листьев мари и корня дубника, добавив к нему немного малины, которую Торак нашел на берегу того самого болотца, в которое некогда заманил Детлана и Асрифа.

— И ни одной ягоды можжевельника не видно! — с облегчением вздохнула Ренн.

Потом они сидели у костра, вдыхая аромат соснового дымка и слушая, как во весь голос распевают лесные птицы. Впервые ночью их окружала почти полная темнота. Вокруг шептались деревья. Среди ветвей мерцало даже несколько бледных звезд.

Волк куда-то убежал — видно, затеял небольшую ночную охоту. Ренн сладко зевнула во весь рот и сказала:

— А ты помнишь, что скоро Месяц Морошки? Ах, как же я люблю морошку!

Торак промолчал. Он думал о том, что больше нельзя откладывать столь важный для него разговор. С той самой минуты, как уплыл Бейл, он собирался с мужеством, чтобы рассказать Ренн о том, КТО он такой.

— Ренн, — сказал он, нахмурившись и глядя в огонь. — Мне надо кое-что тебе сказать.

— Что? — спросила Ренн, раскладывая свой спальный мешок.

Торак вздохнул:

— Видишь ли, когда мы вернулись с Орлиных Высот, Тенрис, колдун племени Тюленя, кое-что мне рассказал обо… мне самом!

Ренн перестала возиться с мешком, притихла. Потом прошептала: