Не поверил он и тогда, когда на левой ладони Шакара вспыхнул алый символ и вокруг Небесного Солдата на краткий миг загорелось алое пламя. Прозвучал жалобный скулеж и в руках Шакха вновь появились кинжалы.
Сам юноша, тяжело дыша, утирал кровь, выступившую на уголках рта.
– Техника Дюжины Пустынных Духов, – с уважением кивнул Шакар. – теперь я вижу, как ты победил Ильмену. Ты прохожих в следующий этап, Шакх. Состязания начнем через пять минут.
Глава 260
За отведенные пять минут трое охранников (тело погибшего испытуемого они убрали под балдахин) расчистили плац и начертили нечто наподобие шестиугольной звезды. Пустынникам этот символ заменял боевой круг, который использовали на севере.
Они верили, что каждый из шести лучей отображал священную боевую технику бога войны Дегера. По легендам народа Моря Песка, любой, кто сможет постичь хоть одну из этих техник, тут же вознесется на уровень Бессмертного. Тот же, кто найдет и освоит все шесть техник, и сам станет богом и вступит в легионы Дегера, чтобы плечом к плечу с Богом Войны сражаться с…
Здесь истории Южного Ветра обрывались. Ученый не знал, с кем должны были вести постоянные сражения боги. Собственно никто из тех, с кем беседовал Хаджар за время своего путешествия, тоже не знал продолжения легенды.
Все, что их интересовало – что где-то в этом мире существовали шесть техник, изучение которых может сделать их Бессмертным. В богов здесь верили с таким же “усердием”, как и в Лидусе.
– Северянин, – прозвучало рядом.
Хаджар повернулся. Напротив стояла Ильмена. Такая же горячая, как вытащенный из костра уголек. Кинжалы, слегка сверкая, качались около её бедер. Хаджару потребовались пара мгновений, чтобы успокоить сердце и жар, спускающийся чуть ниже пояса.
Подобная заминка не скрылась от женского взора, чем вызвала тонкую, победную улыбку.
Женщины.
Вне зависимости от цвета кожи, с определенного возраста у них появляются одинаковые приемы.
– Миледи, – на Лидусском поздоровался Хаджар.
Девушка слегка скривилась, и улыбка слетела с её лица.
– Ваш язык больше похож на собачье рычание. Как вы вообще общаетесь на нем? Духи пустыни и великие звезды, боюсь даже представить ваши песни.
– Ничуть не хуже ваших, – пожал плечами Хаджар.
Ильмена фыркнула.
– Больше чем бардов, мне жаль ваших женщин. Любовные разговоры на таком грубом языке должны звучать настоящей пыткой.
Хаджар даже не взглядом, а развитым за годы войны чутьем уловил недобрые взгляды, бросаемые в его сторону Шакхом. Не то чтобы Хаджар был самовлюбленным мудаком, но, видимо, ему порой передавалось вечно игривое настроение Азреи.