О Рок суровый, жребий мой, жестокий

И в ярости, и в милости равно!

Как часто бог оказывал мне помощь

Ужаснее опасностей самих.

Когда б хотел я верным быть супруге,

Я смерти был бы обречен; теперь

Имею жизнь, зато теряю верность.

Не страх над нею восторжествовал,

А лишь любовь: последовали б дети

За мной во гроб. Святая Справедливость,

О, если ты еще живешь на небе,

Тебя зову в свидетели: отца

Лишь дети победили. Полагаю,

Что и сама она, хоть и жестока,

Хоть и не любит гнуться под ярмом,

Детей предпочитает ласкам мужа.

Решился к ней я подступить с мольбой,

Но вот она, едва меня завидя,

Навстречу прыгнула; перед собой

Несет вражду, и на лице написан