Он укоризненно качает головой и бежит прочь от меня. Догоняет Арину и своего брата и идёт с ними. Помогает то ей, то Мишке, они весело смеются втроём.

Мишка показывает что-то Арине и тянет её за руку. Огромный булыжник лежит сантиметрах в шестидесяти от кромки воды. Арина сбрасывает кеды, пробует босыми ногами воду и визжит от холода. С моих губ не сходит улыбка, когда она тащит Мишку на этот булыжник, забирается на него сама, и, вот, они стоят рядом. Мой младший сын и женщина, которая крепко сжимает его в своих объятиях, боясь, что он не устоит и свалится в воду.

Я подхожу к Никите. Старший сын делает несколько снимков.

– Всё, спускаемся, – говорит Арина и соскальзывает с камня в воду.

Возвращает Мишку на сушу, полощет ступни в воде и решает, как лучше поступить, чтобы не запачкать ноги.

Я подхватываю её кеды, а потом и саму девушку подхватываю на руки.

– Сейчас высохнут, Арин, – улыбаюсь ей в лицо.

Мои мальчики уходят вперёд, а я неторопливо иду с ней позади.

– Помнишь, Арин, – решаюсь я, – однажды ты взяла с меня обещание?

– Помню, – серьёзно отвечает она.

– Кажется, я скоро нарушу его, Арин.

В её глазах скапливаются слёзы, но она улыбается мне.

– Не надо, Игорь. В конце концов ты пожалеешь об этом.

– А ты? – смотрю внимательно, силясь понять, какая загадка скрывается в этой восхитительной женщине.

– А я – уже, – шепчет она и краснеет.

– Уже пожалела? – от неожиданности я останавливаюсь.

Неприятно признаваться даже самому себе, но слышать это её заявление мне мучительно больно.

– Что? – до неё доходит смысл моего вопроса, и она краснеет ещё больше. – Нет, конечно, нет! Я никогда не пожалею. Не сомневайся.

А до меня доходит смысл её ответа. «Уже».

Она уже нарушила обещание.