Познакомились мы, как в анекдоте, — в городской библиотеке, которую я решился посетить только после свадьбы Леши и Лизы. Да, судейская дочка уже давно не пылает ко мне страстью, но по законам жанра ее любовь сделала тот самый пресловутый шаг до ненависти. Пусть не до ненависти, но уж точно до прохладного, сдобренного раздражением отношения.
Заглянув в библиотеку и увидев на месте Лизы новую симпатичную девушку, я напрягся по причине неприятного опыта. Рита сразу встретила меня как куст шиповника — колючим взглядом и язвительными выражениями. Это насторожило еще больше. С Лизой все начиналось точно так же, но дальше пошло по-иному.
Никто из нас никому не строил глазки и не делал намеков. Мы принюхивались друг к другу, как осторожные зверьки. Но взаимная симпатия рано или поздно сработает подобно притяжению двух магнитов — как бы ты аккуратно ни сводил их, схлестнутся они резко и неожиданно. Этой неожиданностью стал поцелуй, когда мы столкнулись в узком проходе между книжными полками.
Затем я опять чуть не поломал всю романтику, пусть и глупым для большинства мужчин, но зато честным образом — извинился и, как мог, вежливо объяснил, что не могу себе позволить серьезных намерений. И тут же был ошарашен заявлением, что ее устроят и несерьезные.
Вот таким образом я и обзавелся любовницей. Прошу не путать с содержанкой. На эту разницу Рита намекнула мне после первой же совместной ночи, когда я поинтересовался, не нужны ли ей деньги для улучшения жизненных условий. Отказ прозвучал пусть не грубо, но язвительно и с явным намеком на мою привычку общаться с профессионалками.
Хорошо хоть догадался посоветоваться с Давой, который был просто счастлив стать моим ментором в данном аспекте социальных правил. Оказывается, дарить нуждающейся в финансовой помощи любовнице деньги — жуткий моветон. Только драгоценности. Их она тут же сдаст в ломбард, потеряв как минимум треть стоимости, но сохранив иллюзорное самоуважение. Как по мне, логика хромоватая, но чужая душа — потемки, да и поговорка про чужой монастырь и уставы тоже вполне уместна.
Совет друга сработал на все сто. Серьги с рубинами вызвали бурю восторга и конечно же были благосклонно приняты. Через день из квартиры исчезла подружка-телефонистка, с которой Рита делила квартплату, а интерьер жилья резко улучшился.
Ну что же, в какие бы игры ни играла эта барышня, если они приносят радость всем участникам, то почему бы не подыграть?
Сегодня в футляре с бархатной обивкой лежал браслет-змейка с изумрудными глазками.
— Ты самый лучший! — еще раз повисла девушка у меня на шее, впившись долгим поцелуем.
— А еще тортик на полке в прихожей, — отдышавшись, добавил я.
— Знаю, — с подозрительным прищуром заглянула мне в глаза Рита. — Ты хочешь раскормить меня, чтобы иметь повод бросить?
— Ну, значит, съем сам.
— Нетушки, — отцепилась от меня девушка и сначала убежала за тортом, а затем быстро начала накрывать на стол все для чая.
В отличие от той же Глафиры, с Ритой было о чем поговорить. Образование она имела пусть и не блестящее, но уж точно разностороннее, что удивительно для воспитанницы сиротского дома для девочек. Но эта маленькая сиротка знала, чего хочет от жизни, еще с раннего детства, а в приюте имелась библиотека. Именно доступ к книгам и потрясающая способность к мимикрии позволили ей в дальнейшем легко отказаться от работы стенографистки в суде и занять должность библиотекаря, обеспеченную более весомым окладом.
— Как прошел твой день? — Быстро расправившись со своим кусочком торта, Рита подперла ладошками подбородок и пристально посмотрела на меня.
Кстати, очень хороший прием. Баронесса тоже владела им, но использовала не так уж часто. А вот Глаше для подобного не хватало интуиции. Казалось бы, простейший вопрос, но сразу происходит скачок симпатии — ведь, оказывается, твоя жизнь интересна не только тебе! Это льстит, даже если ты замечаешь, что интерес не такой уж искренний.
— Суетно, — расплывчато ответил я.
— А вчера, говорят, было весело, — чуть прищурившись, осторожно сказала девушка.
Вот оно что! Сарафанное радио Топинска работает куда быстрее местной газеты.