- Вот именно, - Леонид перевел взгляд на Варвару. – Скажешь, кого ты ещё «приколола» за семьдесят-то лет?

- А что, можно говорить? – Она улыбнулась со всем своим очарованием. Хорошо, что сумерки смазали картину, а то Зимин рисковал «поплыть». – Ты ведь запретил.

- Ответить можно.

- Нечего мне ответить, Зимин. Всё, что ты говоришь, твои выдумки. В записях, которые ты расшифровал, нет ничего подобного. Но рассказываешь интересно, я даже заслушалась.

- Очень разумно с твоей стороны, - Леонид подкорректировал прицел, направил пистолет Варваре в лоб. – Вот так и слушай дальше. Молча и неподвижно. Я пока не анализировал, но несколько имен, навскидку, у меня есть. И это фигуры ничуть не мельче Стасенко в облике Гурова. Ваша Алевтина… она же наша Варвара… времени не теряла, сплела тонкую, но прочную агентурную сеть.

- А сыворотка… была отвлекающим маневром? – Филин прихлопнул на щеке комара. – Чтобы если пойдут утечки информации, было на что сослаться?

- Сначала МГБ, а затем и КГБ берегли, но не использовали сыворотку, поскольку побочные эффекты сводили её ценность к нулю. Берсерки получались, как и в экспериментах Штиля, тупые, и жили недолго, словно срезанные цветы. Но «Алевтина» всё равно рассчитывала на масштабное применение сыворотки в нужный момент. Ведь с помощью своего дара внушения она могла управлять бойцами с ограниченным разумом. Помните бой в третьем форте? Вы искали командира, который заставляет берсерков так четко и слаженно маневрировать и атаковать…

- Это ведь был Хиршфельд!

- Майор был самым обычным человеком. Ты ведь сам это выяснил, Никита, когда проткнул его финкой.

- Алевтина сказала, что трупа Хиршфельда не нашли. Унести его было некому, значит, он ушел сам. А уйти он мог, только если был перерожденным по нашему типу.

- Даже если он был таким же, как вы, сути дела этот факт не меняет. Ты мог управлять берсерками?

- Нет.

- И никто не мог. Кроме «образца номер один». Так что, Хиршфельд командовал берсерками с помощью голоса и живительных пинков. Никакого другого способа у «секретного» немецкого командира не существовало. Была только «Алевтина». Это она управляла берсерками.

- Мы ведь её «гвардия», - Филин хмыкнул. – Чего ж не отвела их от нас?

- Как раз отвела, - возразил Зимин. – Думаешь, вы прорвались бы к ракете, не брось «Алевтина» основные силы немцев на позиции Васнецова? Вас задавили бы массой. Нет, «Алевтина» была заинтересована в успехе операции не меньше вас. Ядерный удар по Москве не входил в её планы. Уж не знаю, почему, но в той войне она приняла нашу сторону.

- Она ж наша, русская, - Филин пожал плечами.

- Ты думаешь? – Зимин усмехнулся. – Пусть пока будет так. Теперь смотрите, какой вышел расклад. Берсерки, пушечное мясо и ударная сила, потенциально у «Алевтины» имелись, в виде сыворотки, которая хранилась в секретных лабораториях КГБ – загодя их «клепать» бессмысленно, через полгода они «вянут». Офицеры для них, вроде вас или Стасенко, тоже в наличии. Правда, напрямую, как теми берсерками, вами управлять сложно, мешает ваш разум. Но прямое управление можно заменить гипнотическим внушением. Достаточно просто подкинуть вам нужную идею, а тому, кто сопротивляется – внушить её во сне, когда разум не так силен.

- А кто сопротивлялся? Стасенко?

- Вот именно. Неожиданный поворот, да? Вы все думали, что подполковник Стасенко это бесхребетный слюнтяй и пустобрех, а он оказался не таким уж мягкотелым. В какой-то момент он почувствовал в себе уверенность и начал плести собственный заговор. Подконтрольные исключительно ему товарищи ученые довели сыворотку Штиля до приемлемого баланса. Берсерки стали получаться достаточно долгоживущие, к тому же далеко не тупые, просто эмоционально холодные, а главное – управляемые не «образцом номер один» с помощью её гипноза, а подполковником Стасенко при помощи вживленной ему высокотехнологичной фиговины из проекта «Струна». Только не спрашивайте, что это. Сам не знаю и знать не хочу. Совершенно секретный проект.

- Это и есть причина, по которой Стасенко не взбунтовался раньше?