Морз вздохнул.

— Знаете, мистер Рейлли, что я надумал? Я надумал, что вы когда-то наступили на ногу какому-то еще шпиону, и он теперь пытается свести с вами счеты. На вашем месте я рассказал бы все, что знаю, чтобы вас можно было защитить.

— Защитить? От кого?

— От того или тех, кто взорвал ваш автомобиль с этим бедным мальчишкой.

— И кто же меня будет защищать? «Кистоунские копы», как весь город зовет нашу полицию? Те самые герои, не постеснявшиеся вытащить — в самом буквальном смысле! — хрупкую женщину, слишком замешкавшуюся возле тротуара в аэропорту, из машины и швырнуть ее на асфальт? Они не могут обеспечить безопасность даже на улицах, где прохожие то и дело попадают под пули. Конечно, находиться под защитой атлантской полиции, может быть, и забавно, но опасности это не убавит, если не прибавит. Нет, детектив, спасибо вам от всей души, но — нет, нет и еще раз нет. Если бы мне предложили инспектора Клузо[13], я, может быть, еще и подумал бы. Ну, а сверх того мне нечего вам сказать. Я больше ничего не знаю.

Детектив поднялся и уставил палец в грудь Лэнга.

— Подумайте-ка, мистер Рейлли. В прошлом году вам удалось выкрутиться. Нынче — не удастся. Может, если мы с вами съездим в город, память у вас прочистится?

Лэнг улыбнулся.

— Сомневаюсь, детектив. И еще больше сомневаюсь, что вам будет приятно объясняться с федеральным судьей, почему вы арестовали меня без малейших на то оснований.

Морз без возражений позволил проводить себя к выходу.

Когда он ушел, Герт и Лэнг уставились на закрывшуюся дверь.

— Если не «Пегас», — сказала Герт, — то кто?

Лэнг щелкнул засовом.

— Вероятнее всего предположить, что те же самые люди, нанявшие тех двоих громил в Севилье.

— Но КТО они?

— Хороший вопрос. Посмотрим, что известно гейдельбергскому человеку[14].

Вопроса о том, стоит ли помогать в поисках убийц Дона Хаффа или нет, больше не было. Участие в расследовании больше не было услугой дочери старого друга. Дело стало по-настоящему личным. Кто-то попытался разложить Лэнга на атомы, и вряд ли следовало надеяться, что он (или они) успокоится после неудачной попытки. Дважды за ночь Рейлли просыпался, вылезал из кровати и проверял на входной двери сложные замки, которые должны были преградить путь даже опытному грабителю. Но если кто-то попытается к нему забраться, думал он, вряд ли это будет обычный уголовник. Пожалуй, впервые в жизни Лэнг вынул «ЗИГ-Зауэр» из ящика и положил его на столик возле кровати.