— Такую как Тонька? С меня хватит. Скажешь, не все таковы? А жизни сколько осталось? Не хочу, не могу больше, — отвернулся мужик.
Любка поливает грядки. Ведь вот совсем недавно был этот разговор. А сегодня Сергей предложил ей присмотреться, остаться у него.
«Смешной! Его не предали, а он боится одиночества. Сам во многом виноват. А стал ли лучше с тех пор? Вряд ли», — сомневается баба.
— Бог в помощь! — внезапно услышала рядом и увидела за забором старушку.
— Ты что, новая жена Сереги? — оглядела Любку пронзительно.
— Не жена и не любовница! Никто я ему.
— Вместе живете и никем не приходитесь? — удивилась бабка.
— Никем. Он свою жену и сегодня любит. Настей ее звали. Все винится перед ней — мертвой. Живую, видно, не жалел. Кто ему ее заменит? Никто! Вот и живет сиротой. А и у меня судьба собачья. Не до мужика. Душу б сберечь. Вот и коротаем, как две сосульки в одной проруби. Друг друга не согреть, — вздохнула Любка.
— Настя внучкой моей была. Да что теперь ворошить? Не поднять ее, сколько ни жалей. А живому человеку, как ни плачь, о жизни надо думать. Немудро в земь уйти, мудрено удержаться на ней обеими ногами и корни свои в ней оставить. Иначе, на что небо коптите оба? Пусть ты не Настя, и он — не сокол, но вас сама судьба друг к другу толкнула. Не будьте слепыми. Может, у вас получится семья.
Любка, может, и присмотрелась бы к Сергею. Ведь вон сколько времени прожито рядом. Но вдруг на работе ее позвали за ворота.
— Тебя просят на минутку выйти!
— Кто?
— Не знаю! Мужик какой-то!
Люба вышла и опешила. Юрка! Ее муж. Бывший… Стоял у ворот, переминаясь с ноги на ногу.
— Ты звал? Что нужно? — нахмурилась баба.
— Домой возвращайся! Хватит шляться! Надоели вы мне обе!
— Иди отсюда знаешь куда! Ни она, ни ты не нужны мне! Как схлестнулись, так и расхлебывайте! — повернула во двор.
— Любка! Стешка помирает. Не вернешься, выкину на улицу ко всем чертям. Я не буду с нею возиться. Поняла? Потом не взыщи, коль средь улицы сдохнет!
— Что с нею? — остановилась онемело.
— Опять выкидыш! Уже второй!