Его короткий кивок должен был заставить меня вздохнуть с облегчением. В конце концов, я только что представила, как он на самом деле поглощает меня. Вот только сейчас мой пульс колотится быстрее, чем раньше, и дыхание перехватывает от осознания того, что то, чего он хочет — за что он собирается мне заплатить, — это лизать мою киску раз в неделю?
— И это все, чего ты хочешь? — это определенно слишком хорошо, чтобы быть правдой. В чем подвох?
— Это все. Ты приходишь в указанное мной место. Мне нужно, чтобы у тебя были завязаны глаза. И тебе придется держать руки там, где я тебе скажу. Если ты не сможешь этого сделать, боюсь, мне придется связать тебя.
— А как насчет тебя?
— Что насчет меня? — глаза Рина сужаются.
— Ну, ты не хочешь кончить? — слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю их произнести. Заткнись, Калли. Просто подпиши контракт, заверши сделку и благодари бога, что тебе так повезло!
— Пожирать твою киску — это единственное, что мне требуется.
Ну, тогда ладно. Внезапно моим трусикам грозит опасность превратиться в затопленное месиво. Интенсивность его темного взгляда и широкий голодный рот совершенно сбивают меня с толку. Надеюсь, он знает, на что идет, потому что у меня такое чувство, что, когда этот парень набросится на меня, я буду такой мокрой, что в итоге у него получится целый чертов молочный коктейль, а не просто немного глазури.
3
Я не могу поверить своей удаче. От трусиков этого великолепного маленького человечка пахнет даже сочнее, чем я ожидал. Пока мы разговариваем, я чувствую, как ее влагалище становится сочным для меня. У меня текут слюнки. Все, что я могу сделать, это постараться не броситься через разделяющее нас расстояние, чтобы посадить ее на стол перед собой, раздвинуть ее пышные бедра и попировать.
Я должен быть осторожен. Если я буду действовать слишком опрометчиво, я напугаю ее. По опыту я понял, что люди плохо реагируют на таких, как я.
Делая глубокий вдох, я сжимаю руки в кулаки на коленях и заставляю себя успокоиться. Я могу контролировать себя. Я должен сохранять свою человеческую маску. Просто прошло слишком много времени с тех пор, как я ел, и вдруг передо мной практически разложено блюдо, достойное богов.
С того момента, как я увидел ее фото, я понял, что в Калли есть что-то особенное. Когда я почувствовал ее запах, это убедило меня. Она должна быть моей. Никто другой не подойдет.
Мы завершаем детали нашего контракта, и я передаю подписанный документ Софии для проверки. Это еще одно напоминание мне, что я должен пока держать руки — и рот — при себе. Все контракты должны быть проверены до начала их действия. Даже если бы я не был приверженцем правил, не стоит ссориться с владельцами ЧС. Это единственная известная мне компания, занимающаяся предоставлением человеческих услуг для таких существ, как я. И я остро нуждаюсь в том, что они предоставляют.
Тем не менее, я не могу удержаться от глубокого вдоха, прежде чем Калли выскальзывает из здания, направляясь в темноту. Я вдыхаю ее стойкий аромат, насыщенный, теплый и многообещающий, как заход солнца жаркой летней ночью. Это так хорошо, что мне нужно еще немного. Я сканирую пропуск и выскальзываю вслед за ней на темную городскую улицу.
Я иду за ней по вкусу и запаху. Мой рот приоткрывается, и мои чувства вдыхают ее пьянящую эссенцию над затхлым ароматом мегаполиса, мерзким смогом уличного движения и человеческой техники.
Современный мир людей — это чертово чудо. Огни и суета их больших городов. Живость того, как они хватаются за свои короткие жизни. Мой народ живет совсем по-другому. Но я действительно скучаю по чистому воздуху и широкому открытому небу царства демонов, хотя я бы не поменял на них волнения моей новой жизни. Даже несмотря на то, что я не могу жить открыто, как некоторые в сообществе сверхъестественных существ.
Она пробирается в душный тоннель метро. Я иду за ней, несмотря на свою ненависть к здешнему резкому металлическому запаху. Даже несмотря на эту неприятную вонь, аромат Калли взывает ко мне.
Я легко прячусь за спинами ничего не подозревающих людей, используя легкий ментальный толчок то тут, то там, чтобы они не поворачивались в мою сторону, не замечали, как я снимаю маску и двигаюсь со скоростью и грацией чего-то большего, чем человек. Они отворачиваются или слепо смотрят в телефоны — самое большое колдовство в их мире.