Его брови приподнимаются, и он выглядит нерешительным.

Я продолжаю.

— До того, как ты поймал меня, я не знала, что и думать. Я все еще отрицала, что это действительно был ты. Тот ты, которого я узнавала. Но когда я разбила ту вазу, и ты поймал меня, вместо того чтобы позволить мне пострадать, что-то в этом заставило меня осознать. Я просто знала, что ты не причинишь мне вреда.

— Я бы никогда добровольно не причинил тебе боль, Калли, — голос Рина грубый, а палец под моим подбородком удерживает мой взгляд на нем. — Но ты должна знать, что я, возможно, сделал это непреднамеренно.

— Я в это не верю, — я не могу покачать головой. Его нежное прикосновение удерживает меня на месте. — Я не могу поверить, что ты причинил бы мне боль. Не после того, как ты спас меня от того парня на улице. Не тогда, когда ты всегда так осторожен. Ты мог поцарапать меня или пустить кровь, но ты этого не сделал.

Его хмурый взгляд становится еще мрачнее, и он откидывает одеяло, легким, как перышко, касанием спускается по моему обнаженному боку, пока не останавливается на бедре. Я смотрю вниз. Его пальцы касаются следов когтей, которые он там оставил.

— Это было не больно. Не совсем, — я краснею. — Мне понравилось.

Рин стонет. Мгновение спустя я оказываюсь под ним, и он осыпает горячими влажными поцелуями мою грудь и живот. Он останавливается, когда достигает моего холмика, делая глубокий вдох.

— Боги, ты ведь не лжешь? Было ли когда-нибудь существо более совершенное?

Мой смех звучит неловко даже для моих собственных ушей.

— Э-э, возможно.

Он поднимает на меня серьезные темные глаза.

— Не думай так. Я питался от тысяч людей, и я еще ни разу не встречал никого такого сладкого, как ты.

Я ерзаю, хотя знаю, что ему нравится мой вкус.

— Я не могу быть настолько вкусной.

Рин очень намеренно опускает голову и долго, медленно облизывает мое лоно.

— Это, безусловно, так вкусно, но на самом деле я говорил не о твоей восхитительной пизде.

— Не об этом?

— Я имею в виду тебя — твой характер, твое сердце. У людей несколько странные представления о добре и зле, но я чувствую твою целостность. Твоя душа открыта, не запятнана ненавистью или горечью. Это очевидно по твоей реакции, когда ты увидела мой истинный облик.

Я не уверена, как реагировать на его слова. Никто никогда не говорил мне ничего подобного, и, честно говоря, я немного смущена.