«Ждем, надеемся и верим. Ты его вкусняшками задабривай» — улыбнулась сестра.

Я усмехнулась и вновь направилась в кабинет. Потянулась к ручке, как дверь неожиданно распахнулась, и я почти столкнулась со вторым учредителем. Увидев меня, он остановился. Уголки его полных губ чуть приподнялись, а в серых очах появился хитрый блеск. Потом изображая из себя галантного джентльмена, он отступил назад, немного отталкивая позади него того самого удава и жестом пригласил меня внутрь. Не мешкая, я двинулась вперед. Но когда проходила мимо, демонстративно не обращая внимания на второго, вдруг услышала…или мне показалось, но все же определенно уловила похожее на слово «МОЯ». Перепутать сложно.

— Что? — я остановилась и обернулась, но мужчины уже удалились.

Я нахмурилась. Ослышалась или нет это неважно. Тут в другом проблема, из-за которой, после этого шипящего «МОЯ» (уверенна предназначенное только для моих ушей) все внутри на несколько секунд съежилось. И дело вот в чем. Уже не в первый раз, далеко не в первый, а точнее все это началось примерно лет десять назад, я иногда слышала подобные звуки непонятно откуда взявшиеся, даже когда находилась в одиночестве. Обычно, неизвестный голос быстро, но шепотом произносил мое имя. Слышать такой днем еще ничего, а вот когда ты лежишь ночью в кровати, погружаясь в первую фазу сна и вдруг на те «ОЛЯ».. Какой там дальше спать, как минимум час бодрствование по квартире, с проверкой дверного замка, открытых окон и прочее, прочее. Потом теплое молоко для успокоения и прятки под одеялом. Жуть, честно говоря.

Вообще, слышать голоса — это первый признак шизофрении, но никак не избранности. Ну, мало ли. Кому хочется думать, что он психически нездоровый?! Тут да, лучше Нэо со сверхспособностями, чем болезнь. Но шутки в сторону. По отношению к себе, я все же уповала на банальную химию в теле, всплеск гормонов, излишнее перенапряжение с сопутствующим нервозом. Все же голоса были раз-два примерно в полгода. Такое легко можно отнести к простому слову — БЫВАЕТ. Да и подсознание штука серьезная. Вот и сейчас, чем не провоцирующая волнительная ситуация на подобное слуховое явление?!

— Оля с вами все в порядке? — вырвал меня из размышлений Виктор Андреевич.

— Да-да, конечно, — похоже я впала в оцепенение, тупо таращась на закрытую дверь.

Подошла к управляющему, положила перед ним документы и пока он размашисто подписывал согласие, вновь с тревогой глянула на дверь.

И все же в этом «МОЯ» смысла было заложено больше, чем просто «ОЛЯ». Чертовщина, какая-то.

— Все, теперь я вольная птица, — грустно улыбнулся Виктор Андреевич, ставя последний чернильный след. Потом сложил бумаги в тонкую стопку и передал мне.

— Все будет хорошо Виктор Андреевич, вот увидите, — решила я его хоть как-то подбодрить. — Мы за вас всей толпой переживаем, — сказала я искренно, прижимая документы к груди.

— Спасибо, Оленька, — посмотрел он на меня с благодарностью. — Но я пока еще работаю, — добавил он вдруг с наигранной серьезностью. — И мой последний и ваш очередной рабочий день заканчивается ровно в шесть часов. Поэтому марш за секретарский стол и трудиться в обычном порядке.

— Так держать Виктор Андреевич, — не сдержалась я широко улыбнувшись. — Вы молодец. Никогда нельзя опускать руки, отчаиваться тем более, — и развернувшись поспешила к себе.

— Э-э…ладно, — услышала я за спиной и оглянулась.

Улыбающийся Виктор Андреевич махнул на меня рукой, мол иди уже. Я кивнула, чувствуя, как в глазах проступили слезы-грусти, все-таки хороший он мужик. Таких еще поискать надо. И что теперь будет дальше даже думать не хочется. Или как сказала Скарлетт «Об этом я подумаю завтра», поэтому сегодня только — Да Виктор Андреевич, хорошо Виктор Андреевич, будет сделано Виктор Андреевич.

* * *

Когда вся работа была проделана, и стрелки часов добрались до финального рабочего «аккорда» я, выключив компьютер встала из-за стола. Взяла сумку, погасила в кабинете свет и с нейтральным настроением отправилась домой. Конечно, шеф, в обеденный перерыв устроил небольшое собрание сотрудников с прощальным распитием несколько бутылок шампанского и официально объявил о своем уходе. Тут же посыпались вопросы — почему, за что и кто теперь вместо него? Кстати, оказывается у нас теперь будет не один управляющий, как сказал Виктор Андреевич, а два. Димитрий и Максим Орловы. С кем, собственно, я уже имела честь полицезреться. Разумеется, народ сразу взволновался. Мало того, что с бухты-барахты убирают добросовестного человека, так еще и в двойном количестве появляются новые и, возможно, тираны. Ну-у, естессственно, все испугались перемен — сокращение, увольнение, излишний контроль… Уверенна, после собрания, немедля ринуться подчищать хвосты — НЗ, не задокументированная шабашка, наводить порядок в кабинетах.

Так вот, после многочисленных обменов благодарностями, столько же ностальгических, но все же веселых воспоминаний со словами — а помните… После энных рукопожатий, и ценного подарка от девчонок из бухгалтерии (молодцы, оперативно сработали) все разошлись по своим местам. И день, пускай уже с отпечатком грусти, но продолжился дальше.

Закрыв кабинет, я направилась к эскалатору. Спустилась вниз и повернула в сторону бутика Ники. В принципе, ей осталось доработать два часа. Почему бы и не подождать. Настроения скучать тридцать минут в маршрутке все равно нет.

— Ну как они тебе? — устало спросила сестра, протягивая мне чашку чая, когда я присела на пуфик рядом с примерочной. Благо посетителей у нее не было.