Она махнула рукой.

— Да вот жила потихоньку и уже боюсь, когда всё слишком хорошо.

— То ли ещё будет! — я ухмыльнулся. — Вам, Софья Марковна, надо вспоминать наставления для благородных девиц.

— Это зачем же?

— Машку зимой учить будем. Общими усилиями сделаем из неё человека, — я подмигнул оторопевшей сестрёнке. — Меня тоже кое в чём подтянете.

Ха, женщины, кажется, потеряли дар речи, сидят глазами хлопают.

— Да я помню почти всё. Вот языки, возможно, подзабылись.

— О, а каким языкам обучались?

— Немецкий, хфранцузский, итальянский, ну и по-аглицки немного могу.

Вот тут уже моя очередь настала офигевать. Ай да тётя Софа, ай да …эээ…

— Ого, вас так в школе гувернанток обучают?

— Ну, там не школа была, да и обучали лишь немецкому. Потом уж я с несчастной Натальюшкой вместе остальное изучила.

— Сами?!

— Да нет, репетиторы Натальюшку обучали, а я рядом сидела. Так и выучилась.

Всё интересней и интересней, знахарка-то полиглот, оказывается. Я вот только английский в школе и институте осилил, немного немецкий сам изучал, ну и по-итальянски несколько фраз. Ха… теперь обязательно выучу "хфранцузский". Тут и сестрёнка очнулась.

— А я тоже по-хфранцузски хочу. Тётя Софа, я стараться буду, очень-очень, — и мордочка такая уморительная.

Как мы заржали, охх! Машка сначала удивлённо на нас смотрела, а затем и сама присоединилась. Давно ж я так не веселился!

К увеличению золотого запаса нашей компашки я решил подойти кардинально. Сначала определил точное место начала жилы. Ручей там делал поворот и постоянно подмывал один берег, вот и до золотишка дошёл. Перекат здесь был широкий — метров шесть, наверно. А глубина всего сантиметров пять. Решил отгородить место выхода породы камнями и глиной с песком, чем с Машкой до обеда и занимались. Я крупные каменюки клал, а она мелочь между ними засовывала. Отгородили площадку шириной метра три и на двадцать метров вниз по течению. Ну, хоть ноги мочить не надо, простуда осенью — дело быстрое. Поев, начали промывку. Сестрёнка быстро освоила этот нехитрый процесс, и я уже не мог оттащить её от промывочного лотка. Да не больно-то мне и хотелось, вот ещё, в воде постоянно брязгаться. Лучше лопатой поработаю, вон она у меня нынче какая замечательная, кончик железом обит — прогресс, однако. На будущее надо второй лоток выстругать, вдвоём дело пойдёт быстрее.

Сначала взялись за огороженную часть ручья и методично стали соскребать весь верхний слой земли. Потом, ближе к заморозкам, нужно будет разрушить нашу отгородку, и весной всё будет так, как будто в ручье никто и не копался. К ужину намыли приличную жменьку шлиха, на мой взгляд, не меньше, чем 15 грамм. Точнее мне пока не определить. Считай, за день будет где-то грамм 20–25, и это неопытной рукой. Очень хороший результат. Помню, на одном прииске гостил, так там 30-ник хорошей нормой считался. А один мастер хвастался, что нашёл классное место, где за день брал по 90-то. Значит, если золотой карманчик быстро не закончится, у нас есть все шансы разбогатеть за зиму.

Так и потекли у нас деньки: Софа на хозяйстве, Машка в основном золото моет, а я то ей помогаю, то охочусь, то тренируюсь. Постепенно выбирая жилу, определился с её размером у начала раскопок. Такая овальная труба, примерно метр в ширину и полметра в высоту, уходит с небольшим наклоном вглубь и в сторону от ручья. Концентрация золота очень хорошая. Знать бы, какой длины эта колбаса. По своему опыту помню: могут быть и три метра, и двадцать, и сотня, и десять километров не предел. Ну, бум работать, бум.