Хоть злость на Дэниара за этот поступок почти сошла на нет, неприятный осадок оставался в глубине души.

– Я хотел заставить тебя испытать хоть каплю унижения и боли, что довелось мне вытерпеть, как думал, по твоей вине, когда стоял обнаженным перед толпой зевак на невольничьем рынке или добывал золото и драгоценные камни в шахте. Я работал и спал голым. И за первые три года плена провел больше времени без одежды, чем в ней. Ведь рабам она не положена. Зачем на них тратиться, если им на смену скоро придут новые?

Я была в шоке от услышанного. Рассказ Дэниара походил на одну из кошмарных историй, которыми дети пугают друг друга перед сном. Сколько же всего мужу пришлось пережить! Мое сердце переполняли жалость и желание устроить его обидчикам адскую жизнь, что выпала по их вине на долю родного мне человека.

Внезапно перед внутренним взором вспыли несколько картин: Дэниар, протягивающий чумазой девочке серебряник, смеющийся на постоялом дворе вместе с конюхами и извозчиками… Я удивлялась, как после перенесенных унижений ему удалось сберечь понятие гордости и чести и не скатиться на самое дно? Как при всех неизбежных для раба моральных потерях Дэниар сумел сохранить душу живой? Однако следовало признать и очевидное:

– Ты мстил мне, – тихонько проговорила я.

Несмотря на приложенные усилия, укора в голосе не удалось избежать.

По лицу Дэниара пробежала тень. Он взял в руку мою ладонь и переплел наши пальцы. Я не стала противиться. Зачем? Мы оба нуждались в тепле и заботе. Так почему бы не забыть прошлые обиды и не начать отношения с чистого листа? Ведь у нас впереди была вся жизнь!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Стыдно признаваться, но да, пытался. Однако твои слезы и страдания не принесли мне ни счастья, ни долгожданного облегчения. Хотя я пять лет жил мыслями о мести. Они давали мне больше сил, чем скудная еда, которой нас кормили по вечерам. Еще на корабле я поклялся себе, что вынесу все испытания, которые преподнесет мне жизнь, любой ценой вернусь в Алюрен, только чтобы рассмеяться тебе в лицо и, конечно же, вопреки твоему желанию сделать своей женой.

Я видела, какие мучения доставляют Дэниару собственные высказывания, и хотела положить им конец, когда он на миг замолчал, но стоило мне открыть рот, как муж продолжил:

– Все мои попытки разжечь в своем сердце ненависть к тебе, Айрин, закончились провалом. В сиянии сапфиров я видел блеск твоих глаз, в пении экзотических птиц и журчании ручья слышал твой голос. Даже сочные персики на ветках напоминали мне о нежности твоей кожи. А ночью, в редких снах, я заново переживал счастливые моменты, связанные исключительно с тобой… Я не забыл тебя, Айрин, сколько ни старался. Боюсь, ты навсегда завладела не только моими мыслями, но и сердцем, в котором отпечаталось твое имя. И я очень надеюсь, что теперь, когда многое стало ясно, ты простишь меня и дашь нам шанс, – нежный взгляд мужа наполнился мольбой.

Это не было признанием в любви, но очень его напоминало. Кровь запульсировала в висках, сердце запело от счастья. Я была не в силах произнести ни слова в ответ на эмоциональную речь Дэниара, поэтому просто улыбнулась и утвердительно кивнула. Он в тот же миг приподнялся на локтях, медленно сел на постели и заключил мое лицо в ладони.

Несколько мгновений мы просто молча смотрели друг другу в глаза, словно впервые увиделись после долгой разлуки, а затем Дэниар поцеловал меня. Возможно, поцелуй задумывался легким и должен был походить на печать, скрепляющую договор. Но стоило мне почувствовать прикосновение его горячих губ к своим, как в теле вспыхнула искра. Я вновь захотела ощутить вихрь эмоций, что испытала в объятиях мужа, унестись мыслями подальше от реальности и приоткрыла губы, приглашая Дэниара начать игру.

Он незамедлительно обвил мою талию рукой и притянул к себе. Муж целовал меня самозабвенно и с неким упоением, с каждым мгновением плотнее прижимая к своей груди. И я отвечала Дэниару со всей страстью, на которую только была способна. Скользила ладонями по бугристым плечам, зарывалась пальцами в черные волосы…

Тишину в комнате наполнили тихие вздохи и постанывания, жар в наших телах усиливался. В какой-то момент Дэниар опрокинул меня на спину, но молниеносно отстранился. Его лицо было белее бумаги. Очевидно, о себе напомнил один из сильных ушибов.

– Бездна! – зло выругался муж, едва перестал хватать ртом воздух, и откинулся на подушки. – Как же не вовремя порвались постромки!

– А может, наоборот, вовремя. Нам нужно было открыто поговорить, все выяснить между собой, и сегодняшнее происшествие поспособствовало этому. В противном случае, кто знает, сколько бы еще ты косо поглядывал на меня, не решаясь рассказать свою историю.

Дэниар вновь взял меня за руку и переплел наши пальцы. Сердце вмиг затрепетало в груди, словно крылья колибри. Каждое его прикосновение, малейшая ласка находила отклик в моем теле.

– Думаю, недолго, – спустя мгновение отозвался он. – К тому моменту я уже почти созрел для разговора. Но ты права. Я многое осознал, только когда увидел, что ты находишься на волоске от смерти. Понял, что без тебя меня ждет мрачное будущее. Иди ко мне!

Муж разорвал наши руки и похлопал ладонью рядом с собой по матрасу. Повторять предложение ему не пришлось. Я мигом устроилась у Дэниара под боком и прильнула к нему. Но уже в следующий миг приподнялась на локте. Насладиться моментом не позволила тревожная мысль, которой я поторопилась поделиться с мужем:

– Дэниар, ты ведь понимаешь, что заказчица, скорее всего, еще жива? Никто из нас не знает, какие она преследовала цели. Где вероятность, что эта мерзавка снова не предпримет что-нибудь в том же духе?