Из остатков воспоминаний моего носителя, которые сохранились во мне:

Сегодня мой отец посвятил меня в рыцари за мастерское умение стрелять из ручного арбалета. Это было не очень приятное событие. В связи с тем, что я рос болезненным ребёнком и частенько простывал от малейшего сквозняка, от обязательного обучения владению клинковым оружием я был освобождён. По правде говоря, я был очень хилым ребёнком, что служило поводом для постоянных насмешек со стороны моих братьев, но я на них не сердился. Они любили и оберегали меня, заступались перед бароном, часто помогали в обыденных делах. Что, впрочем, не мешало им подшучивать надо мной.

В этот день мне впервые было позволено испробовать вкус лёгкого вина, да только Стив вместо лёгкого налил выдержанной настойки, и под приветственные крики наших вассалов, - Пей до дна, пей до дна, - заставил меня выпить полный кубок. В голове сразу же зашумело, дыхание перехватило, из глаз потекли слёзы, и я закашлялся под смех гостей. Оказывается, это была традиция посвящения в рыцари. Мне быстро повязали рыцарский пояс с небольшим клинком и отправили спать. Больше я ничего не помню....

Головная боль была такой сильной, что я буквально взмолился, что бы мне поставили обезболивающий укол. Неужели я опять с инсультом попал в тысячакоечную? С трудом разлепив глаза, я увидел серый потолок, ни как не похожий на больничный. Жёсткий топчан и связка шкур вместо одеяла дополняли картину. С трудом вращая глазами, я увидел, что нахожусь в небольшой комнате. Рядом со мной сидели - представительного вида черноволосый и смуглый мужчина от которого расходились волны властности и непреклонности, а так же этакой старичок - божий одуванчик, с выцветшими голубыми и добрыми глазами, седой длинной бородой и смущённой улыбкой.

- Если поднимешь сына на ноги, я позволю тебе остаться у нас и выполню твою просьбу...

Я понимал, что было сказано и этот язык, хоть и не был моим родным, наверняка позволил бы мне общаться с местными. Только вот о каком сыне идёт речь? К сожалению или счастью я не мог произнести ни одного звука и только издавал хрип, словно всё горло у меня было содрано крупной наждачкой.

- Барон, ваш сын пришёл в себя, теперь идите и не мешайте мне. В качестве утешения могу сказать, что вам повезло. Серьёзных травм от удара по голове и последующего падения с лестницы у Витаса нет, а вот память он потерял полностью и сейчас даже не знает, что вы его отец, а я его наставник. Как говориться время лечит, будем надеяться, что всё образумиться....

На пятый день после того, как я пришёл в себя, мне разрешили вставать. Я действительно чувствовал, как силы понемногу ко мне возвращались, да и головные боли перестали так уж сильно донимать. Когда я не спал, мой наставник мэтр Вил, вводил меня в курс дела, и я как губка впитывал знания о баронстве, окружающих меня людях, слугах, об устройстве мира и общепринятых правилах поведения....

Через 7 дней я начал говорить. Вил показывал мне какой-нибудь предмет и назвал его, а я повторял. Ничего сложного в этом не было, и я не очень удивился тому, что мой мозг быстро адаптировался и к незнакомому языку и к странной речи. Видимо сказывалась моя психологическая устойчивость к стрессовым ситуациям, а так же умение быстро принимать решения и не впадать в панику. Как я уже понял, меня закинуло в тело третьего сына вольного барона ВиктОра. Вернее не меня, а моё сознание и в своём мире меня уже похоронили, надеюсь с почестями, как и полагается для ветерана военной службы и ветерана труда.

Тело мне досталось слабенькое, хилое и болезненное, но это дело поправимо. Вспоминаю свою учёбу в Лн СВУ, где я тоже постоянно на первых порах частенько простывал, кашлял сопливил и как простая зарядка по утрам и процедуры закаливания избавили меня от этого недуга. На память об этом в той жизни у меня осталась привычка спать с голым торсом в любую погоду и при любых не экстремальных обстоятельствах. В общем, я стал по утрам делать небольшие пробежки и постепенно приучать своё тело к обливаниям холодной водой.

Учёба давалась мне легко, так как моих базовых знаний хватало вполне чувствовать себя этаким гуру - академиком даже на фоне своего наставника. Несколько моих неосторожных замечаний заставили Вила присмотреться ко мне, и он пришёл к мысли, что в меня вселился дух великого учёного, мага и волшебника золотого века с труднопроизносимым именем, которое я так и не запомнил. Разубеждать я его, конечно, не стал, но себе сделал заметку о том, что мне надо быть предельно осторожным и научиться скрывать свои знания и навыки. В свою очередь я научил наставника пользоваться арабскими цифрами, использовать ноль и таблицу умножения.

Занимались мы с ним в той башне, которую отец выделил ему для жизни и наблюдениями за ночным небом. Что бы не терять времени зря, я перебрался к нему жить и часто вечерами мы с ним беседовали на различные темы. Но всякий раз, когда я просил рассказать его о своей жизни, он замыкался и надолго замолкал. В один из таких вечеров в колеблющемся свете масляного фонаря я заметил странный рисунок, который двигался по коже наставника и появлялся то на плече, то на груди, то на запястье. Это очень мне напоминала наши тату. Со временем я разглядел, что это была мордочка, достаточно ехидная, некоего существа с большой пастью и множеством острых зубов.

Через несколько вечеров это существо перестало меня бояться и обращать на меня внимание. Я был уверен, что оно очень внимательно слушает мои пояснения по тому или иному вопросу, которые якобы вложил мне в уста и память великий волшебник древности.

В свою очередь Вил пересказывал мне старинные легенды и загадки и тайны прошлого, что дошли до наших дней. В один из таких вечеров, когда я занимался массажем ноющих мышц рук и ног, ехидная мордочка показала мне язык. Я ответил тем же и скорчил рожицу. Так мы и кривлялись до тех пор, пока Вил не обратил на это внимание, а разглядев, кого я дразню, пришёл в небывалое воодушевление, если не сказать восторг.

- Витас, ты видишь моего дракончика и это при том, что ты не прошёл посвящение и не являешься магом в прямом смысле этого слова. - Далее последовала пространная лекция о магии этого мира, её носителях - магических дракончиках и опасностях связанных с этим. Из этой лекции я сделал очевидные выводы о том, что мой наставник является магом и в нашем баронстве прячется от свои врагов. Вил подтвердил мои предположения и признался, что ещё до недавнего времени он был магом при княжеском дворе, но впал в немилость из-за того, что отказался выполнять какое-то задание правящей княгини, и от её гнева вынужден был скрываться и бежать туда, где его она не достанет.