Он улыбнулся, а затем взял мои руки в свои, вызвав мурашки по всему телу.

– Я хочу жениться на тебе, Ари, потому что желаю каждый день и каждую ночь просыпаться и засыпать рядом с тобой и не получать за это метлой по голове, называть тебя своей на законных основаниях, запрещать тебе что-то делать, ссылаясь на то, что я твой муж, находится в эпицентре твоих шалостей и взбалмошных поступков и смеяться над ситуацией вместе с тобой, занимать твои мысли все двадцать четыре часа в сутки, каждый день и, наконец, потому что хочу знать, что ты рядом и никуда не убежишь.

Кое-как справившись с дыханием, ехидно сказала:

– Что-то нерадостные перспективы. Лично для меня.

Даринер усмехнулся.

– Ну, я могу предложить пару бонусов.

– Например? – приподняла я бровь.

– Гарантирую, что ты не вылетишь из академии, а также, если захочешь, обязательно поступишь в магистратуру.

Я прижала пальцы ко рту и прошептала:

– Боги, господин ректор, тут явно чувствуются веяния коррупции!

Он пожал плечами:

– Чего не сделаешь ради любимой ведьмочки...

Все, выносите меня, глупое сердце сейчас разорвется от счастья. Улыбка, широкая открытая, уже давно будто приклеилась к моему лицу.

– Итак, ты будешь моей невестой?

– А ты спроси, как положено, и узнаешь.

Он прищурился.

– Если ты сейчас скажешь «нет», я, не взирая на толпу, отшлепаю тебя.

– Боюсь-боюсь, – засмеялась я. – Тебе тоже есть чего опасаться, я уже давно нервно дышу на твой хвост.

Упомянутый тут же спрятался за ректорскую спину.

Ведущий, кстати, уже давно отбросил все тщетные попытки предсказать и описать наше поведение и просто трагически молчал, публика забыла причину прибытия на сие мероприятие и старалась услышать наш разговор, а маме с бабушкой грозил сердечный приступ, правда, по разным причинам. Бабушке – от смеха, маме – от злости.