— Лебедева меня пыталась домой отправить на недельку. Отлежаться. Но как я могу бросить институт, когда тут такое творится?! Гейзехуз вообще с допросов не вылезает который день, хотя он-то что мог поделать…
Кабанов смолк — тема эта была щекотливая, явно не для беседы между преподавателем и студентом.
После победы над албыс грандиозный скандал в университете, по сути, только начал разворачиваться. И если после обнаружения тела Бергера он базировался лишь на жутких слухах и домыслах, то сейчас к ним прибавилась ещё целая куча трупов и обвинения в сторону главы университета.
Это и правда бред. Гейзехуз и так, следуя рекомендациям Путилина, предпринял все имеющиеся у него возможности для того, чтобы обезопасить студентов. Но что он мог сделать против сверхъестественного существа, победить которое под силу только подготовленному нефилиму?
Насчёт себя я, кстати, особых иллюзий не строил. Один на один я эту рыжую тварь вряд ли бы завалил. Мне просто повезло. Да и неизвестно ещё, повезло ли вообще.
Вяземский, томский генерал-губернатор, по слухам, после спешного возвращения в город прямо-таки молнии метал от злости. Не знаю уж, метафорически или вполне реально — всё ж таки он нефилим, и что у него за Аспект, я ещё не выяснил.
Думаю, это он из-за дочери так взбеленился. Шутка ли — девица чудом осталась в живых, только благодаря Дару её телохранителя.
— Ты-то сам как? — спросил Кабанов. — Лилия Николаевна говорила, что и тебя в ту ночь изрядно потрепало…
— Пустяки. Пара царапин.
— Но выглядишь бледновато. И профессора жалуются, что спишь на ходу…
Я лишь пожал плечами. Будешь тут бодрячком, когда столько проблем навалилось. Но не пересказывать же их пожилому человеку. Помочь мне он точно ничем не сможет.
— Впрочем, я тебя не для того вызвал, чтобы о здоровье калякать. Вот, держи…
Он протянул мне загодя приготовленный конверт. С первого взгляда видно, что дорогой — из плотной бумаги с золотым тиснением. Незапечатанный. Я покрутил его в руках, нащупал внутри что-то плотное.
— Ну посмотри, посмотри при мне, секрета тут никакого нет.
Внутри оказалось что-то вроде открытки — плотный листок, украшенный вензелями, а внизу — гербовой печатью отдела канцелярии Томского генерал-губернаторства. Но основное содержание написано от руки, твёрдым безупречным почерком.
— Что-то я не совсем понимаю. Ветераны всякие, высшие чины… Я-то тут при чём?