Рассвет возвел ее ауру пышных оттенков

И погрузил свое семя великолепия в часы.

Божество, посетитель мгновения, сияло.

На жизни тонкую грань ненадолго Видение встало

И склонилось над изгибом лба земли размышляющим.

Интерпретируя слишком высокую красоту и блаженство

В иероглифы красок чувства мистического,

Оно написало строки многозначительного мифа,

Рассказывающего о величии духовных рассветов,

Сверкающий код начертало на небе-странице.

В тот день почти было явлено то,

Чьи сигнальные огни — наши надежды и мысли,

Одинокий восторг из невидимой цели

На непрозрачную Пустоту был почти брошен.

Еще раз поступь потревожила Шири пустые;

Бесконечности центр, Лик покоя восторженного,

Разделил вечные веки, что небеса открывают;

Форма из далеких блаженств, казалось, приблизилась.

Посланница между вечностью и изменением,

Всемогущая Богиня склонилась чрез шири,