Задумался о своих ближайших планах. В принципе, можно было бы остановиться на первом пункте, «выжить». Но для этого надо становиться сильнее, то есть рисковать, убивая зомби. Вечно в обличии зверя я гулять не могу, так что надо усиливать и свою бренную человеческую тушку. И пусть я и так со своими характеристиками уже куда сильнее многих обычных людей, по сравнению с зомби я всё еще слаб.
Да, с рядовыми справлюсь, но измененные, эволюционировавшие, встречаются всё чаще. Вот с ними я пока не готов драться, даже один на один. Порвут, затопчут, и сожрут. Нужно раздобыть боевые навыки и способности. И пусть я не могу ими пользоваться в обличии зверя, но будучи человеком у меня будет возможность справляться с сильным противником.
Хотя способностями всё же могу, но это пустая трата маны. В прошлый раз, когда я приземлился в толпу зомби и активировал толчок, пришлось потратить половину запасов маны чтобы способность сработала эффективно. Плюс максимальный объем этой самой маны, пока я бегаю по городу весь такой зубастый, значительно снижается. Думаю это связано с тем что и интеллект и дух урезаются втрое.
Еще складывается впечатление, что и своими навыками я могу пользоваться тоже лишь находясь в человеческом обличии. Этот факт еще стоит проверить, но, как мне кажется, Зверь может прокачивать иные навыки. Вот только какие — мне только предстоит узнать.
Способности! Я совсем забыл изучить новую, и три горошины, две зеленые и одна синяя, так и лежат в кармане, грустно позвякивая при каждом моем шаге. Не став дожидаться вечера, когда я смогу в спокойной обстановке, спрятавшись в гараж, досконально изучить каждую, и принять взвешенное решение, юркнул в ближайший подъезд.
Шутки ради позвонил в дверь. В соседней квартире сразу кто-то зашевелился, послышались гулкие ленивые удары, шарканье, и, конечно, мычание. Собственно этого я и дожидался. Повернувшись, приладил фомку, чтобы рывком разворотить замок в деревянной двери. Судя по звукам, там всего один зомби, да и дверь деревянная, вскрою легко. А затем убью его, закроюсь в квартире, и в спокойной обстановке изучу пару способностей.
— Шо ты, дурень, делаешь? — Я аж подскочил, услышав старушечий голос прямо у себя за спиной и потянулся к «Сайге». — А вот это не надо, милок. — Сразу после этого почувствовал, как между лопаток в меня ткнулось что-то холодное. Ствол ружья, надо полагать.
— Бабуль, не подумай чего лишнего. Я из поликлиники, по вызову пришел! — Холодный ствол тут же отпрянул от моей спины и я смог развернуться. Передо мной стояла сухонькая сгорбленная старушка лет восьмидесяти, а может и больше. Но при этом, несмотря на внешнюю слабость, двустволку она сжимала вполне уверенно, а в глазах читалась решимость и уверенность. Бабуля на секунду оторопела, услышав кодовое стоп-слово «поликлиника», но быстро пришла в себя и, нахмурившись, снова направила на меня дуло.
— Что ты мне чешешь, окаянный? Думаешь я тут с ума сбрендила? Вон, по телевизору сказали, что всё, не работают эти ваши поликлиники, справляйтесь сами как хотите! Пошто дверь ломать хотел? — Она грозно сотрясала ружьем, а костлявый скрюченный палец цепко обхватил спусковой крючок, заставляя меня чаще дышать и потеть сверх нормы. По идее надо бы шарахнуть по ней толчком, но ведь не выживет, дура старая.
— Я не воровать пришел, мне укрыться надо. Минут на пятнадцать, не более. — Поднял я руки, пытаясь показать свои добрые намерения. — Если пустишь к себе, буду благодарен. Дам банку тушенки и немного патронов для ружья, посижу минут пятнадцать, и уйду.
Сам не знаю, зачем мне это приключение. Надо развернуться и уйти спокойно, способности можно и потом изучить, мне не сильно печет. Просто не ожидал что вот так обернется. Вот какова вероятность того что именно на этом этаже, в этом подъезде окажется бабка, б*ять, с ружьем?
— Заходи, дурень. — Бабуля убрала от меня ствол ружья, приоткрыла дверь, и кивнула, приглашая в квартиру. Я начал скидывать с плеча «сайгу» и хотел, было, оставить ее в прихожей, но бабка отрицательно помотала головой, — Да оставь при себе. Не бандит ты, по глазам вижу.
Ну, не бандит так не бандит. Спорить не буду.
Квартира оказалась самой обычной бабуличьей. Каждую смену бывал в таких раз по десять, а то и больше. И все они чем-то похожи. Одна тесная комната, заставленная хламом, в прихожей целая батарея бутылей с водой, на кухне бесконечные запасы продуктов. В зале обособленно стоит шкаф со стеклянными дверцами, за которыми красуется пыльный сервант вперемешку с медалями. Ветеран ВОВ? Вряд-ли, я их всех в нашем городе знаю, перед каждым днем победы всех и каждого ветерана обхаживают как могут, и скорую вызывают по поводу и без.
Нет, я только за, сам люблю приезжать к ним на вызов, и пока занимаюсь работой, расспрашивать их о жизни, иногда о войне, если они сами хотя что-то рассказать. За их здоровьем нужно следить и не жалеть средств для диагностики и лечения, но этот подъем благодарности возникает почему-то лишь перед девятым мая. Вот только после праздника про них сразу резко забывают, а так должно быть круглый год.
К моему удивлению, в квартире оказались еще люди. Полная женщина с пятилетним ребенком и два мужика, лет тридцати пяти-сорока. Один из них, тот что постарше, судя по забитому виду, приходится этой женщине мужем, а второй, вполне вероятно, просто левый. Или это родственники бабки? В принципе не мое дело, надо отдать тушенку, разобраться с наградами, и валить уже отсюда.
— Чайку хлебнешь? — Проводив меня на кухню, спросила старушка.
— Не. Тороплюсь очень. Можно присяду? — Я указал на облезлую табуретку в углу комнаты. Чая, конечно, хотелось, но так рисковать не стоит. Мало ли что подсыпать может. Пусть это и пустая паранойя, но раз в год и грабли стреляют, лучше поберечься.
— А я бахну кружечку. Пошвыркаю тут, на нервы тебе покапаю. — Она резко потеряла ко мне интерес и поставила чайник на плиту, а я тем временем уселся за стол, разложив перед собой горошины.
Все три способности оказались стихийными. Сложный выбор, но минимум одну надо изучить.