Дивина колебалась, и это ее погубило.

— По крайней мере, объясни мне. Ты многим мне обязана, не так ли? Ты моя спутница жизни, Дивина. Просто помоги мне понять. Это все, о чем я прошу.

Дивина закусила губу и уставилась на дверную ручку, которую держала в руке, пытаясь заставить себя уйти. Но в голове крутились причины, по которым она не должна этого делать. Одна из них заключалась в том, что у нее были свои вопросы, на которые она хотела получить ответы. Вздохнув, она отпустила дверь и обернулась, нахмурившись, когда увидела, что он пристально разглядывает галстуки на своих руках.

— Только если ты пообещаешь не пытаться освободиться, пока я не уйду, — резко сказала она.

Маркус перевел взгляд на нее, поколебался, сосчитал до десяти и снова откинулся на кровать. Уставившись в потолок, он сказал: — Мы сделаем так, как ты хочешь.

Дивина вздохнула с облегчением, а затем просто постояла немного, прежде чем признать: — Не знаю с чего начать.

— Начни с… — он поднял голову, чтобы посмотреть на нее, но остановился, чтобы спросить: — Могу я, по крайней мере, сесть, пока ты не выбежала за дверь? Пожалуйста! — сухо добавил Маркус.

— О да, конечно, — сказала она, подходя ближе. — Тебе нужна помощь?

Поскольку он сидел прямо, а его руки свисали по бокам, когда она добралась до кровати, Дивина предположила, что, наверное, нет.

— Как я уже говорил, начало обычно хорошее место, — торжественно произнес он. — Ты говорила мне, что после того, как твой дядя нашел тебя, он отвез тебя домой к своим родителям, и они научили тебя читать мысли смертных, контролировать их и безопасно питаться. Но ты сказала, что у них не было возможности рассказать тебе об Атлантиде, нашей истории и происхождении нано?

— Верно, — пробормотала Дивина, но не сразу заговорила. Вместо этого она медленно прошлась по комнате, потом остановилась перед комодом, прислонилась к нему и скрестила руки на груди.

— Тебя зовут Баша Аржено, — напомнил Маркус, когда она ничего не сказала.

— Я родилась Башей Аржено, — поправила она и добавила: — Александрия и Рамсес были родителями моего отца, моими бабушкой и дедушкой. Люциан Аржено — мой дядя, он нашел нас с Эгле и отвез к бабушке с дедушкой.

— И ты сказала, что это было похоже на сказку, — напомнил ей Маркус.

Дивина кивнула, но бессознательно обхватила себя руками за талию, а затем сказала: — Мои бабушка и дедушка были великолепны, но дядя Люциан сначала был немного страшным; грубым и… ну, страшным для ребенка. Но бабушка заверила меня, что внутри он как зефир.

Когда Маркус поднял брови, Дивина весело кивнула. — Да, я думаю, что она, возможно, немного бредила на этот счет, но в то время я поверила ей и перестала бояться рядом с ним. — Она грустно улыбнулась воспоминаниям, а потом покачала головой и призналась: — Я ходила за ним по пятам, как щенок… и он мирился с этим. Он также помогал мне в обучении, выслеживая смертных, контролируя разум и питаясь. Он сказал, что я быстро учусь и умна, — призналась она, вспомнив, как счастлива была, когда он это сказал. Как она сияла от похвалы.

— Похоже, ты смотрела на него снизу вверх, — тихо сказал Маркус.

Дивина поморщилась. — Вообще-то, я думаю, что он был для меня чем-то вроде замены отцу.

Маркус молча кивнул.

Опустив руки, Дивина посмотрела на свои босые ноги и сказала: — Я была счастлива, Эгле была счастлива. Я была в безопасности, мне было тепло, меня кормили и любили. Бабушка и дедушка были очень добры, но я всегда искала дядю Люциана… Я не знаю что…, — закончила она несчастным голосом, а затем поспешила продолжить, — все было прекрасно, пока однажды вечером я не встала и дядя Люциан не ушел. Бабушка сказала, что он уехал по делам, но… — сморщила нос она. — До этого он брал меня с собой в свои поездки, а когда не брал, то, по крайней мере, приходил разбудить меня и говорил, что уезжает, и на сколько, и когда вернется. На этот раз я встала, а его уже не было.