Покивав — «ну конечно верю, Сереженька!» — он отправился общаться с дядей Витей (успел в Москву позвонить, минут пятнадцать общался цитатами из Ильфа и Петрова, к огромному неудовольствию штазистов, у которых ключа расшифровки, понятное дело, нет).
— Не отпущу, — заметив набежавшую на Вилочкино лицо тень, заявил я. — Щас вернемся в Москву и в свободное время будем боевое слаживание в качестве тактической двойки проходить на секретном полигоне, я договорился. Там, я полагаю, время от времени приходится напарника трогать, а тебя трогать мне приятнее, чем незнакомцев.
— Могут дома заставить сидеть, в качестве образцовой домохозяйки, — вздохнула она.
— Ты же не хочешь, значит не заставят, — отмахнулся я. — Мне без моего агента никак, и продуктивность ценного мальчика демонстративно упадет разика этак в четыре. Прикинь насколько страшна "Итальянская забастовка" в моем исполнении, помноженном на предельную бюрократизированность СССР? Кому оно надо? И потом, случившееся — не прецедент, а инцидент, на это давить и будем. Кроме того — не будет враньем, если мы выдадим полуправду о том, что ты выполняла мой прямой приказ — хорошо меня зная, считала невербальное желание выдавить гниде зенки, и, защищая репутацию подшефного светлоликого мальчика, взяла грязную работу на себя. Выражаю тебе личную благодарность и приглашаю составить мне пару на вечернем приеме.
— Неуместно, — поморщилась она.
— «Неуместно» нам до одного места! — фыркнул я. — Нафиг, разве я не заслужил с красоткой под ручку продефилировать под завистливыми взглядами обладающих гораздо менее привлекательными парами немцев и соотечественников? Ничто обезьянье мне не чуждо!
— А может мне стыдно с малолеткой под ручку на людях ходить? — вредным тоном спросила Вилка.
— Х*й сосать нормально, а под ручку ходить стыдно, — покивал я.
Виталина залилась краской. Милаха, блин!
Посол со штазистами договорились, и первый в компании дяди Вити нас покинул. Бледненький Леонид Матвеевич погрузил нас в подогнанный транспорт (я чисто из вредности подчеркнуто-пристально осмотрел днища, демонстрируя недоверие к проштрафившимся штазистам), и остаток экскурсии Берлином пришлось любоваться из окошек. Тоже нормально.
Прибыв в посольство, сходили в душ и переоделись — я в костюм, Виталина — в совершенно умопомрачительное вечернее платье, идеально выдерживающее баланс между наготой и скромностью. В ушках — янтарные серьги, на шее — янтарный же кулончик на золотой цепочке. Мои подарки, да. Перед выходом с улыбкой мне заявила:
— Сегодня у тебя экзамен на умение вести себя на жутко пафосных мероприятиях для взрослых солидных обезьян.
— Приятно, когда такая шикарная дама цитирует, — улыбнулся я в ответ, поцеловал Вилочку, дал ей несколько секунд поправить помаду и вытереть мне губы, девушка взяла меня под руку, и мы отправились блистать.
Глава 6
— Все понимаю — дипломатия, мать ее, представительские функции, но разве нормально в теплом помещении в норку кутаться? — кивнул я на жену одного из пришедших на прием Советских генералов.
Цыганщина натуральная — вся в брюликах, «рыжье» и мехах. Вкус в комплект не входит. "Поляна" на столах соответствующая, всё в икре (в серебряных блюдах-тазиках), фаршированных креветками осетрах (никогда такого не видел), импортной "синьке" и прочих изысках. Представив, сколько народной прибавочной стоимости уходит на подобные банкеты (а посольств у нас ух много, и везде банкеты устраивать хотят), включил юродство и весь вечер цедил один-единственный стакан сока, тем самым подав дурной пример девушке, которой пришлось делать так же.
— Что я, икры не ела? — презрительно фыркнула она в ответ на мой виноватый взгляд.
Первая фаза приема — это где знакомимся и расточаем комплименты в ответ на комплименты — осталась позади, и народ частично к нам интерес потерял, переключившись на привычную подковерную возню. На а чего — внучек лидера одной шестой части суши (все знают, но все притворяются, будто нет) как приехал, так и уедет, а все вот эти вот останутся. А еще неплохо кайфанул от бросаемых на Вилочку жадных взглядов. Завидуйте!
— Европа же, чай не Урюпинск, — саркастично поддакнула Виталина моему упреку совковым (потому что Советский — это звучит гордо, и этому нужно соответствовать) дамам в безвкусии. — Нужно соответствовать.
— И ведь даже не осознают, насколько потешно выглядят. Чисто купеческие жены времен Империи — лишь бы дорого-бохато было, — кивнул я. — Безвкусица у них, а стыдно мне. Принимай новый термин, подходящий к таким ситуациям — «испанский стыд», для краткости — «кринж».