В библиотеке Александрии хранилось и полное собрание сочинений Манефона. Египетский жрец и историк, современник Птолемея I и Птолемея II, был посвящен во все тайны Египта. Даже само его имя можно истолковать как «любимец Тота» или «познавший истину Тота». Этот человек поддерживал отношения с последними египетскими жрецами. Он был автором восьми книг и собрал в Александрии 40 тщательно отобранных свитков, в которых содержались сокровенные египетские тайны, в том числе, вероятно, и «Книга Тота». В Александрийской библиотеке хранились и труды финикийского историка Мокуса, которому приписывается создание атомной теории. Там же были и исключительно редкие и ценные индийские манускрипты.
От всех этих манускриптов не осталось и следа. Известно, что до начала разрушения библиотеки там было 532 800 свитков. Существовали отделы, которые можно назвать «Математические науки» и «Естественные науки». Был и общий каталог, тоже уничтоженный. Все эти разрушения приписываются Юлию Цезарю. Он забрал часть книг: одни сжег, другие оставил себе. До сих пор нет полной уверенности в том, что именно тогда произошло. И через две тысячи лет после смерти Цезаря у него по-прежнему есть и сторонники, и противники. Сторонники говорят, что он не жег ничего в самой библиотеке; возможно, сгорело некоторое количество книг в портовом складе в Александрии, но подожгли их никак не римляне. Противники Цезаря, напротив, утверждают, что огромное количество книг уничтожили намеренно. Число их точно не определено и колеблется от 40 до 70 тысяч. Существует и промежуточное мнение: огонь на библиотеку перекинулся из квартала, где шли бои, и сгорела она случайно.
В любом случае библиотека была уничтожена не полностью. Ни противники, ни сторонники Цезаря об этом не говорят, их современники тоже; рассказы о событии, наиболее близкие к нему по времени, все-таки отстоят от него на два века. Сам Цезарь в своих записках этой темы не касается. По-видимому, он «изъял» отдельные книги, показавшиеся ему наиболее интересными.
Случайности или «люди в черном»?
Наиболее серьезное из последующих разорений Александрийской библиотеки было, скорее всего, учинено Зенобией Септимией, царицей Пальмиры, и императором Аврелианом в ходе их войны за господство над Египтом. И снова до полного уничтожения дело, к счастью, не дошло, но ценные книги пропали. Хорошо известна причина, по которой ополчился на библиотеку император Диоклетиан. Он хотел уничтожить книги, которые содержали секреты изготовления золота и серебра, то есть все труды по алхимии. Если египтяне способны произвести сколько угодно золота и серебра, то, рассуждал император, они способны вооружить огромную армию и победить империю. Диоклетиан был провозглашен императором в 284 году. Похоже, он был прирожденным тираном, и последний указ, подписанный им перед отречением от власти 1 мая 305 года, приказывал уничтожить христианство. В Египте против Диоклетиана вспыхнул крупный мятеж, и в июле 295 года император начал осаду Александрии. Он взял Александрию, однако, если верить преданию, конь императора, входя в завоеванный город, оступился. Диоклетиан истолковал это происшествие как знак богов, повелевающих ему пощадить город.
После взятия Александрии начались неистовые поиски алхимических рукописей и все найденные были уничтожены. Возможно, в них содержались главные ключи к алхимии, которых ныне недостает для постижения этой науки. Мы не располагаем списком уничтоженных рукописей, но легенда некоторые из них приписывает Пифагору, Соломону и даже самому Гермесу Трисмегисту. Хотя к этому, разумеется, надлежит относиться с известной долей скепсиса.
Библиотека продолжала существовать. Несмотря на то что она раз за разом подвергалась разорению, продолжала работать до тех пор, пока арабы не уничтожили ее окончательно. И арабы знали, что делали. Они уже уничтожили и в самой исламской империи, и в Персии множество тайных трудов по магии, алхимии и астрологии. Завоеватели действовали согласно своему девизу: «Не нужны другие книги, кроме Корана». В 646 году Александрийская библиотека была предана ими огню. Известно следующее предание: халиф Умар ибн аль-Хаттаб в 641 году повелел полководцу Амру ибн аль-Асу сжечь Александрийскую библиотеку, сказав: «Если в этих книгах говорится то, что есть в Коране, то они бесполезны».
Французский писатель Жак Бержье говорил, что в том огне погибли книги, возможно, восходящие к працивилизации, существовавшей до нынешней, человеческой. Погибли алхимические трактаты, изучение которых позволило бы действительно добиться превращения элементов. Были уничтожены труды по магии и доказательства встречи с инопланетянами, о которой говорил Берос. Он считал, что вся эта череда погромов могла быть не случайной. Ее могла осуществить организация, которую Бержье условно называет «людьми в черном». Организация эта существует столетия и тысячелетия и стремится к уничтожению знаний определенного рода. Немногие оставшиеся манускрипты, возможно, целы и поныне, но тщательно оберегаются тайными обществами от мира.
Конечно, очень даже может быть, что Бержье просто позволил себе пофантазировать, но не исключено, что за всем этим стоят некие реальные, но с трудом поддающиеся разумной трактовке факты.
Рукопись Войнича
Уильям Ньюболд, профессор философии университета штата Пенсильвания, был известным и уважаемым ученым. Во время Первой мировой войны он работал на правительство США, расшифровывая военные коды, и считался одним из ведущих специалистов по криптоанализу. В 1919 году он взялся за главную криптограмму своей жизни, которая могла привести его к мировой славе. Расшифровкой таинственного документа Ньюболд занимался до конца дней своих, однако его постигла неудача.
Тайна, разгадке которой Ньюболд посвятил последние семь лет жизни, — так называемый манускрипт Войнича. Книга получила свое название по имени торговца старинными печатными изданиями Вильфрида Войнича, обнаружившего ее в 1912 году в одном из иезуитских владений к югу от Рима.
Манускрипт сразу привлек внимание Войнича. Больше двухсот страниц были заполнены текстом на неизвестном языке, ни одно слово или даже символ которого не были известны книготорговцу. Помимо текста, книга содержала множество не менее загадочных рисунков. Неудивительно, что Войнич выкупил книгу у иезуитов, а вместе с ней и несколько других.
Профессор Ньюболд, возможно, был одной из самых подходящих для разгадки секрета манускрипта фигур своего времени. Помимо своей профессиональной деятельности (криптоанализа и изучения и преподавания философии), Ньюболд, как и Войнич, был страстным коллекционером старинных книг. Впрочем, в отличие от Войнича, Ньюболд приобретал книги в личное пользование, а не для перепродажи. В частности, собрание профессора украшали первые издания трудов Джордано Бруно, Спинозы и Декарта. Кроме того, Ньюболд был признанным знатоком оккультных наук.
В 1921 году, после двух лет трудов, Ньюболд опубликовал свое решение. Возможно, безукоризненная репутация профессора, помноженная на мучительное ожидание разгадки, и стала причиной того, что расшифровка Ньюболда была принята сразу, почти не встретив критики.
Подход, или, точнее, сочетание подходов, которое применил Ньюболд, ему вряд ли приходилось использовать до того при анализе военных шифровок. Ньюболд решил, что строка на последней странице — это ключ к тексту. Хоть она и имеет шрифт, схожий с остальным текстом, но явно написана другим, менее аккуратным почерком, тем самым позволив предположить, что это всего лишь попытка одного из владельцев книги написать что-то на «языке оригинала». У Ньюболда нашлось свое объяснение. Он счел, что строка написана латиницей, хотя и видоизмененной. Ньюболд взял начало фразы — «Michiton oladabas multos te tccr cerc portas», выкинул оттуда ненужные символы; прочтя слово «multos» с лупой, изменил «o» на «a», что дало «Michi dabas multas portas» (в переводе с латыни: «Ты дал мне много дверей»). «Двери», по Ньюболду, это обозначение сочетаний двух букв на иврите в учении каббалы. Основываясь на кодовой фразе, Ньюболд составил шифр, в котором двухбуквенные сочетания соответствуют одной букве латинского алфавита.
Рассмотрев кодовую фразу до мельчайших деталей с помощью лупы, он пришел к выводу, что каждая ее буква состоит из штрихов. Буквы, которые невооруженному глазу кажутся одинаковыми, на самом деле составлены из отдельных черточек и несут разный смысл, являясь сочетаниями сразу нескольких символов. Ньюболд продублировал все символы в этих сочетаниях, кроме первого и последнего. Видоизмененные таким образом сочетания были разбиты на буквенные пары, каждая из которых была заменена на определенную букву латиницы. При этом Ньюболд обращался с заменами вольно, подставляя при необходимости различные буквы, соответствующие похожим звукам, d и t например.
Но и это не все. Чтобы добраться до цели, Ньюболд применил к полученному после всех преобразований тексту метод анаграммы, то есть перестановки букв местами, и получил окончательный текст на латыни. Результат расшифровки Ньюболд назвал «Opus Magnum» Роджера Бэкона (не путать с Фрэнсисом Бэконом, известной фигурой эпохи Возрождения), францисканского монаха и ученого, жившего в XIII веке. Согласно Ньюболду, Роджер Бэкон обладал знаниями, опередившими свое время на несколько столетий. Текст описывал строение внутренних органов человека, клеток, сперматозоидов, а также затмение Солнца и строение туманности Андромеды.
Результат был сенсационным, а решение — необычайно сложным, запутанным и странным. А главное, оно было противоречивым и содержало множество плохо аргументированных допущений и предположений. Сам Ньюболд признавался, что каждый раз, расшифровывая текст заново, он приходил к новому результату. Крах исследования наступил в 1931 году, через пять лет после смерти Ньюболда. Британский криптолог Джон Мэнли, поначалу поддержавший решение американца, опубликовал статью, в которой доказывал, что мелкие штрихи, казавшиеся Ньюболду носителями скрытого смысла, появились из-за старения и сопутствующего растрескивания чернил.
Помимо этого, Мэнли продемонстрировал, что предложенный механизм расшифровки позволяет преобразовать текст Войнича практически в любое желаемое сообщение. В качестве примера Мэнли «расшифровал» один из отрывков текста как «Paris is lured into loving vestals», что можно перевести как «Париж соблазнен влюбленными девами».