Наверное, в тот день я не произвольно выдал себя. Или же соклановцам стало не нравиться то, что Харуна начала больше прислушиваться к моему мнению, не считаясь с остальными.

— Сестра, это ведь глупо — пускать врагов в наши земли, — не унималась Нобусина.

Будучи истинным самураем, Нобусина видела победу лишь в том случае, если Такеде удастся заполучить голову Кагэторы. К слову, многие наши самураи были согласны с ней, но в отличие от неё у них не хватало духа, чтобы спорить с лордом…

— Позвольте вам напомнить, в какой ситуации мы находимся. Не обманывайтесь, завтра Кагэтора придумает другой способ, который принесёт им победу…

— И о каком способе идет речь? — оборвала мои слова Нобусина.

— Кагэтора легко сможет разделить своих воинов на две составляющие, благо у нее хватает компетентных командующих. Если она решится переправиться с двух, а то и с трех сторон, то в этом случае мы не сможем ей помешать. Предвидя ваш вопрос, отвечу, почему Кагэтора не поступила так сначала. Во-первых, она только набирается опыта. Во-вторых, согласованное действие различных частей весьма затрудняется в настоящей войне, — закончил объяснение.

Думаете, мои слова могли убедить остальных, когда они не видели всей картины?

Наше войско находилось в невыгодном условии. Одно крупное поражение могло способствовать потери всего Синано. Лобовое сражение с Уэсуги могло привести к уничтожению нашего войска. Даже если мы отделаемся минимальными потерями, Синано могло восстать…

Я все еще помню лица Нобусины и даже Нобуфусы, которым не понравилась моя идея.

— Знаете, какое сражение лучше? — видя, что меня совсем не понимают, быстро добавил: — то сражение, которое не состоялось. Я предлагаю отступить, пока нам не навязали сражение. Наша цель — избегать открытого столкновения…

— Как можно победить врага, не сражаясь с ним? — удивилась Харуна.

Казалась, она не замечала атмосферы в шатре. Атмосферы, где мое мнение ставилось против большинства…

— Легко. В Синано много укрепленных городов, куда мы сможем поместить воинов, предварительно разделив их. Кагэтора в спешке перешла горы, и, как доносят мои шиноби, она не готова к длительным осадам. Харуна, тебе предстоит забрать часть провизии из Синано, оставив ровно столько, сколько понадобиться крестьянам прокормиться.

На самом деле, этим мог заняться кто угодно. Но я хотел, чтобы Харуна находилась подальше от зоны риска. Я желал огородить ее от войны, но к моему удивлению, Харуна все поняла по-своему.

— Ты боишься, что моё поражение может привести нас к краху. Что же, благоразумно…

Если в Синано войсками будет командовать кто-то другой и проиграет Кагэторе, то это поражение будет приписано главнокомандующему, но не Харуне. В этом случае, кланы в Синано пребудут в сомнениях, предавать ли Харуну или нет…

Я не стал открывать девушке свои истинные намерения.

— Ты так быстро согласишься на это? — не могла принять очевидное Нобусина.

— Да. Канске наш стратег, и вам не пристало спорить с ним о выборе стратегии. Будь посему, мы отступаем…

Как только мы убрались подальше от Каванакадзимы, Харуна обрушила на меня новость, что оставляет часть войска под мою ответственность. Мне не осталось выбора, как подчиниться приказу и вести партизанскую войну против Уэсуги.