Брэдок нанял лучшего в Санариско водолаза — вернее, откупил его у фирмы, поднимавшей со дна Тихого океана золото потопленного японцами судна. Это стоило огромных денег. Они будут брошены на ветер, если окажется, что до самолета невозможно добраться. Водолаз мог погрузиться на сто сорок футов. Навигационная карта показывала в этом месте глубину в тысячу двести. Был один–единственный, ничтожный шанс, спасительная соломинка, за которую ухватился Мун. Почти фантастическая возможность, что это место находится в районе поднявшей дно вулканической деятельности. Знать это мог только профессор Холмен. Вот почему Мун следил за работой радиста с таким же напряжением, как игрок в рулетку, поставивший миллионное состояние на одну цифру, следит за зигзагами медленно катящегося шарика.

— Профессор Холмен вас слушает, — самым обыденным голосом сообщил радист.

Мун вскочил, вырвал радиотелефон из рук радиста, пытался надеть на голову, но от волнения ничего не получалось. Радисту пришлось помочь ему. В наушниках раздался ворчливый голос профессора:

— Мун?.. Я так и думал… В прошлый раз вы оторвали меня от книги на самом интересном месте, я потом никак не мог его найти. На этот раз…

Мун, прервав профессора, торопливо изложил суть дела.

— Короче! — после трех первых фраз заявил Холмен. — Все ясно… Координаты?.. Спасибо! Вызовите такси!.. Нет, это я не вам, это швейцару… До свидания.

Опять полчаса мучительного ожидания. Наконец в наушниках раздался ворчливый голос:

— В опубликованном отчете экспедиции «Витязь» об интересующей вас точке нет никаких сведений. Надо думать, что глубина осталась прежней… Мое искреннее соболезнование!

Мун молчал. Он был не в состоянии сказать хоть слово. Удар не был неожиданным, но от этого не стал менее чувствительным…

— Ну, чего вы там молчите?.. Не отключайтесь! Я не успел сказать главного!.. Я заказал срочный разговор с Москвой… Имейте в виду — за ваш счет. Я слишком беден, чтобы позволить себе такую роскошь.

— При чем тут Москва? Какую Москву? — не понимал Мун.

— Ту самую! Я запросил точные данные. Присланный мне отчет носит информационный характер. В нем нет всех подробностей научных исследований… Так что не теряйте надежды!

«Молния» уже кружила над местом гибели «Оранжевой стрелы». Каждый занимался своим делом. Мун нервно пожевывал сигару. Дейли лихорадочно острил. А Свен, обнаружив на борту самолета кинокамеру, снимал их обоих для тут же задуманного сенсационного телефильма. Каждые пять минут радист связывался с профессором. Каждые пять минут Муна пронизывал электрический ток, чтобы сразу уступить место полной разрядке. Наконец профессору дали разговор с Москвой.

Еще через пять минут Мун собственноручно привинчивал шлем к скафандру водолаза. Экспедиция «Витязя» при промерах обнаружила в этом месте повышение дна до ста двенадцати футов от уровня моря. Это был один из пиков образовавшегося в результате извержения подводного горного хребта. Огромная удача! Даже не удача, нечто большее!

«Молния» плавно покачивалась на мелкой зыби океана. Помощник водолаза крутил барабан, Свен — кинокамеру. Фут за футом пленка запечатлевала возбужденные лица. Фут за футом воздушный шланг, трос и телефонный кабель погружались в воду.

— Вижу самолет! — доложил водолаз при третьем погружении.

Напряжение последних часов измотало Муна донельзя. Пришлось уступить место у телефона Дейли. В трубке время от времени раздавались отрывистые фразы: «Достиг дна… Слишком много ила… Ничего не видно… Теперь лучше… Вижу трупы… Придавлены фюзеляжем… Лица изуродованы… Ужасное зрелище… Больше не могу… Поднимаюсь!»

— Не может больше, поднимается, — повторил Дейли.

— Ни в коем случае! — вскочил Мун. — Если он вздумает вылезать из воды каждые три минуты, придется проторчать тут до второго пришествия. — Вырвав трубку из рук Дейли, он закричал: — Спускайтесь обратно! Вы что, никогда не видели мертвецов? Если они вам не нравятся, можете не смотреть!

— Плохо слышу вас… Спуститесь лучше ко мне, — проворчал водолаз, но все же прекратил подъем.