Даже с учетом ее неприятностей.

Ей принесли еду, следом обслужили Брэда. Они ели в полной тишине, только случайное звяканье приборов, похожее на азбуку Морзе, напоминало ей, что он рядом. Сера ни разу не обернулась на него, но ей казалось, что плотная тишина буквально звенит от его присутствия. Это отвлекало ее внимание и от великолепного пейзажа, и от изысканной кухни. Настолько, что с таким же успехом она могла бы завтракать в самолете.

Когда официант подошел убрать посуду после первого блюда, Сера резко отодвинулась от стола и подошла к Брэду.

– Это какой-то абсурд. Идите за мой столик.

– Я на работе. Но все равно, спасибо.

– Ладно. Вы сказали то, что положено, а теперь, пожалуйста, идите ко мне.

Он старался не смотреть на нее.

– Давайте будем придерживаться правил.

Его поведение вызывало нечто большее, чем просто раздражение. Отчасти потому, что не удавалось настоять на своем. Но в основном потому, что она намеревалась держаться подальше от мужчин, а значит, не должна желать общения с ним.

Но она желала.

– Почему мы не можем побеседовать во время еды?

Взгляд Брэда сделался подозрительным.

– Мне платят за то, чтобы я был вашей тенью, а не присваивал себе исключительное право на общение с вами.

– Я ничего такого не чувствую. Сижу одна, как перст, у всех на виду.

– Вы не привыкли есть в одиночестве?

Он что, шутит? Она почти всегда одна, даже в компании. В детстве с ней обедала няня, но это больше походило на полезный урок. Все разговоры сводились к тому, в какой руке надо держать вилку, или надо съедать все, что лежит на тарелке.

– Если вы вдруг не заметили, в этом отеле все отдыхают парами.

Взгляд Брэда скользнул по тем немногим столикам.

– Хотите сделать вид, что мы вместе?

Ее раздраженное шипение привлекло несколько любопытных взглядов.