– Не нужно оскорблять меня столь дешёвыми подкатами. Мне уже давно не семнадцать.

– А что было в семнадцать? Первая любовь? У него тоже были дешёвые подкаты? И как? Ты повелась? – наклонился вперёд, вглядываясь в её лицо. Её щёки слегка зарумянились, глаза лихорадочно блестят. Это его поцелуй так подействовал? С одной стороны странная реакция для взрослой девушки, можно сказать, состоявшейся как личность женщины. С другой… Она явно не возбуждена, как ему хотелось бы. Это что-то другое. Что-то, больше напоминающее страх. И опять же, странно. Она не боится за маньяками бегать, но испугалась поцелуя? Херня какая-то нездоровая.

– А я напомню тебе, что мы здесь не для того, чтобы обсуждать мою личную жизнь. Мы здесь ради того, чтобы обсуждать твою жизнь. В том числе и личную. Расскажи мне о своих отношениях? У тебя ведь есть девушка? Или девушки?

Хаджиев пожал плечами. Да какие у него отношения? Трах – это ещё не отношения, а на большее он, как известно, не способен. Не потому, что никогда не хотел. Хотел, да. С детства мечтал быть похожим на братьев. Правда, со временем прошло. Осознал собственное превосходство, стал «хорошим» сыном. Заслужил доверие отца. И в последствие всего этого, стал одиночкой.

Ни одна женщина так и не сумела его заинтересовать в качестве постоянного партнёра. Слишком всё у них предсказуемо и пресно. Сначала появляется симпатия, затем азарт – вот как в случае с Надей. Потом кратковременная охота и взятие так называемой «неприступной крепости». А потом начинается рутина, и он чувствует, как его постепенно засасывает в болото уныния. Начинают раздражать постоянные скулёж и капризы, какие-то левые претензии, которые он слышать не должен. Глупые бабские ожидания и требования. Это всё в итоге изнуряет и начинает зверски бесить. Разумеется, после очередной вспышки раздражения, вызвавшая такую реакцию мадам отправляется нахуй. А через пару дней он забывает их имена и даже лица.

– Да нет у меня отношений.

– А были когда-нибудь? – спрашивает беззастенчиво. Ему не нравятся её вопросы не потому, что на них трудно ответить, а потому, что в такие моменты он не видит её эмоций. Не может угадать, о чём она думает. Это почему-то напрягает. Ему хотелось бы чувствовать её, чтобы найти подход. Всегда работала чуйка – хоть с бабами, хоть в делах. Только звериным чутьём и руководствовался. А тут вот не работает.

– Ну, это трудно назвать отношениями. Секс без обязательств – да. И честно говоря, это лучшие отношения, которые только могут быть. Тебе стоит попробовать.

Она усмехается, одна тонкая выгнутая бровь ползёт вверх.

– Да ну? И что же хорошего в таких отношениях? Секс? А как же взаимоуважение, поддержка близкого человека, перспектива семьи, в конце концов? Тебе это не интересно?

Саид усмехается, наливает чай в чашки и двигает одну ей. Надя в этот момент немного дёргается, судорожно заправляет прядь волос за ухо. Нервничает, но умело скрывает это. Почти умело. Всё-таки зря он позволил себе наброситься на неё. Доктора Смирнову так просто не возьмёшь, только спугнул.

– Я пока не встретил женщину, ради которой отказался бы от удобной, комфортной жизни. И думаю, вряд ли когда-нибудь встречу. А секс, знаешь ли, очень хорошо расслабляет. Помогает мне не сорваться. Правда, иногда случается.

– Как вчера? – она касается губами чашки, и для Хаджиева наступает тот самый момент. Ступор. Когда её губы соприкасаются с жидкостью, одна капля застывает на нижней губе, и девушка слизывает её языком.

– Что-то вроде того, – произносит завороженно, а Надя прокашливается и со стуком возвращает чашку на блюдце.

– Это так отказ на тебя влияет?

– Где браслет? – отвечая вопросом на вопрос, даёт ей знать, что на сегодня достаточно. Надя же делает вид, что не понимает.

– Я его выбросила, – отвечает невозмутимо и продолжает что-то чиркать в блокноте.

– Опять? Серьёзно, что ли?

– Ну я же тебе говорила, что не надену, – равнодушно пожимает плечами.

– Да. Вредная ты баба. Но это не проблема. Тем интереснее нам будет, – вытащив из кармана новый браслет того же образца, положил его на стол. – Мне для такой красотки ничего не жалко, – её взгляд вспыхнул лишь на мгновение, а после снова стал равнодушным. Злится, но быстро подавляет в себе мешающие эмоции. Ему бы так научиться.