Мигель взмок. Впервые на его памяти король почти взывал о снисхождении!

«Я — король всех испанцев, и я сам — испанец, — продолжил Альфонсо. — Я мог бы найти достаточно способов защитить мои королевские права, но я предпочитаю решительно отойти в сторону…»

Весь зал, до единого человека, охнул.

«…чтобы не вызвать конфликт, который мог бы спровоцировать моих соотечественников на гражданскую войну друг против друга…»

Секретарша заплакала, а Диего шумно рванул воротник форменного кителя.

«…и, пока нация не призовет меня, я приостанавливаю осуществление моих королевских полномочий и оставляю Испанию, таким образом признавая, что она является единственной хозяйкой своей судьбы…»

Мигель почувствовал, как кровь ударила ему в висок. Он еще не представлял себе всех последствий происходящего, но уже понимал, что хуже повернуться не могло.

«Так… — лихорадочно соображал он. — Немедленно собрать всех. Эрнесто и Мануэля срочно отозвать из отпуска, и всех на казарменное положение!» Он дослушал высочайшее обращение до конца и рванулся к выходу. Бегом пересек центральную площадь и влетел в здание полицейского участка.

— Альварес!!! Ко мне! Где ты, черт тебя дери?!

— Да, господин лейтенант… — выскочил из дежурного помещения капрал. — Господи! Что стряслось? Да на вас лица нет!

Мигель хотел было сказать, но колени его подогнулись, и он сел на мгновенно подставленный капралом стул.

— Все… Альварес… — не своим голосом прохрипел лейтенант. — Теперь точно… все…

К обеду, когда Себастьян успел полить каждый из нескольких сотен цветов на клумбе сеньоры Долорес и начал выравнивать английскую лужайку, стало происходить что-то странное.

Сначала на террасу шаркающей походкой прохромал непривычно растрепанный старый полковник Эсперанса. Обвел небо диким взором, богохульно выругался и снова исчез внутри. А затем прошло еще около часа, и Себастьян осознал, что впервые на его памяти господа не вышли на террасу пить чай. А потом в сад — впервые одна, без сопровождения гувернантки — вышла маленькая сеньорита Долорес.

Она была одета во все то же розовое, расшитое золотом атласное платье и затмевала собой красоту любого цветка, какой мальчик только мог себе вообразить.

— Эй, садовник! — махнула ему Долорес. — Иди сюда!

Себастьян отодвинул корзинку для камней в сторону и медленно поднялся.

— Иди-иди, — снова махнула сеньорита Долорес и не выдержала, подбежала сама. — А ты знаешь, что Его Величество король нас покинул?

Себастьян завороженно слушал. Он знал про короля только то, что тот заботится обо всех испанцах: об отце, о господах Эсперанса, о сеньоре алькальде — и поэтому за него следует молиться каждый день…

— А зачем ты камни собираешь? — склонила прекрасную головку набок сеньорита Долорес. — Ты же садовник; ты цветы должен сажать! У меня и книжка про цветы есть. Показать?