— Не стоит, это было весело, весь Гриффиндор пребывает в приятном шоке от вчерашних зелий, ты теперь национальный герой, новости разлетелись очень быстро. — восторженно сказала Гермиона под мою слабую улыбку.
— Значит это того стоило.
— А что ты сказала Малфою, что он побелел?
— Да так, кое-что из известных мне тайн, напрямую связанных с ним, небольшой шантаж. — соврала я.
— Если бы Снейп не пришел, вы бы наверное дуэль устроили, мы все уже схватились за палочки.
— Да, я признаться немного переборщила, но слава Богу все обошлось. — с той же размытой улыбкой сказала я и ненароком взглянула на преподавательский стол.
Дамблдор следил за мной, неужели нашел способ беспрепятственно проникать в мысли, да еще и так чтобы это было незаметно? Было бы досадно. Быстро переключив мысли на учебу, я придала выражению лица немного добродушия и перевела взгляд на Гриффиндорский стол, откуда мне махали Рон, Гарри и Невилл, я ответила тем же, и постаралась заставить себя есть. За последние несколько дней я заметно исхудала, брюки сваливались, а джемпер висел, пришлось трансформировать одежду. Худые руки аккуратно потянулись за блюдом с курицей и картошкой. Нужно есть, нужно есть, ешь… Темные круги под глазами тоже достали, но злоупотреблять сонным зельем вредно для моторики мозга. Я чувствовала, как голубые глаза следят за мной, словно ожидая чего-то, но я больше не поворачивалась к профессорскому столу.
Последняя пара была у Снейпа, ничего хорошего это не предвещало, однако он вел себя как всегда, строго, деспотично, с долей сарказма. Тишина, какой не бывало ни на одном уроке, делала его голос единственным звуком, отражавшимся от стен кабинета зельеварения. Нотки бархата изредка прослеживались из-под маски чужеродной резкости и остроты, он заполнял свой тембр негативом, остро влиявшим на сознания учеников, заставляя подчиняться, слушаться. Поддавшись размышлениям я забыла, как зла на него, как сильно хочу отомстить, пропала в мужественной хрипотце, и черных глазах, которые не были красивы, но в то же время являли собой какую-то призрачную привлекательность. Иные бы и не заметили, но только не я. Этот сумеречный взгляд без отражения, чернота, вытягивали из меня последние силы злиться. Крепкий черный чай, тон полуночи, эти глаза безучастно обводили класс, склонившийся над котлами. Как я могла позволить этому человеку ударить меня? Снова рассудок заволокло обидой, стенаниями, которые превращали любовь в оружие, взывая к греховному желанию мести, раскатами разливающейся от головы до кончиков пальцев. Мысли о вчерашнем вечере повышали температуру тела, обжигали лицо до испарины. Но злоба снова затихала, очерчивая в сознании его голос, из которого были вырваны заставляющие закипать кровь интонации, приживающиеся на сердце, как паразиты, способные лечить и калечить. От любви до ненависти один шаг, обратно так же, но что делать, когда твоя душа прыгает с места на место, растрясая, развивая по ветру последние частицы разума и самообладания? Как понять саму себя? Изучение собственной натуры ни к чему не привело, все вопросы остались без ответов. Скупые серые маски Северуса, за которыми скрывался человек, потерявший свою любовь, обретший себя на вечные муки в омуте памяти, и как можно после груза этих знаний злиться на него? Конечно, ничто не покроет его темную суть, служение Лорду, однако Лили Эванс может помочь, обратит его к свету. Откроет истинное лицо, которое необходимо мне как воздух.
— «Стоп!!! Мы с тобой договорились, что ты больше не будешь вспоминать о своей ничтожной попытке овладеть им. Разве ты не помнишь, чем это закончилось в прошлый раз? Он не способен пережить такое дважды!» — запротестовал внутренний голос.
— Это будет месть, и удовлетворение собственных желаний, я хочу увидеть его настоящего.
— «Вот именно, два слова: месть и удовлетворение! Аллегра, ты уничтожишь его.»
— Я знаю, я хочу этого. — ровные мысли без эмоций.
— «Нет, ты не этого хочешь, в действительности, ты надеешься, что заинтересуешь его в своем облике.»
— Это невозможно, пустые надежды ни к чему сейчас, это глупо и по-детски.
— «Глупо и по-детски творить беспредел, о котором потом пожалеешь»
— Вот именно что потом.
— «Ты обречешь себя на муки совести».
— Я обреку себя на хорошие воспоминания, на единственные воспоминания, которые будут со мной до конца дней, пускай они будут покрыты вереницей отчаяния и ошибок.
— «Печально, Аллегра»… — выдохнул голос трезвости.
Девушка словно отсутствовала, смотрела в пустоту весь урок, кое-как добавляя в зелье ингредиенты, не задумывалась над правильностью приготовления. Влезать в ее голову слишком опасно, это не останется незамеченным. Темные круги залегли под глазами, придавая молодой коже возраста, черты лица стали более острыми, диагнозом были две очевидные вещи, — отсутствие аппетита и бессонница. За время своей жизни мужчина с легкостью мог определить состояние, так как сам страдал от этих недугов на нервной почве. Внезапно, Северус поймал её взгляд на себе, в нем не было злобы и агрессии, а лишь какая-то отрешенность, он решил пройти мимо рядов, но она так и смотрела в ту сторону, откуда он отошел. Значит, этот пустой взгляд предназначался вовсе не ему. В этой голове либо отсутствовали мысли, либо их было слишком много, чтобы отвлекаться на неинтересную реальность. Несмотря на состояние транса, зелье девушки было приготовлено правильно, лишь звон колоколов, оповестивший об окончании пары, вернул ее на землю. Торопливо Аллегра начала складывать учебник, перья и пергаменты в портфель. Северус знал о предстоящей встрече с директором, питал надежду, что Дамблдор найдет к ней подход, однако не был в этом уверен. Он боялся, что воспаленный рассудок выложит Альбусу все предположения, касающиеся Снейпа — пожирателя смерти. Однако это могло бы стать зацепкой, гранью доверия между ней и стариком. Хотя как это может помочь, он не знал схемы предстоящего разговора, не ведал, есть ли она вообще. Вторник, осталось совсем немного времени до страшного дня, когда Аллегра переступит черту невозвращения, или же скроется от волшебного общества. Сейчас в ней было нечто, что ставило под сомнения побег, с опущенными руками она может пойти прямиком в лоно зла, не оглядываясь назад. Так было со многими, так было и с самим Северусом, когда он от безысходности шел в лапы Волан-де-Морту, монстру, пообещавшему ему золотые горы, возможность заниматься любимым делом. Но знал ли Снейп тогда, что ему придется участвовать в убийствах? Не знал, Лорд казался просто ученым, наставником. Путь Аллегры очевиден, она знает, на что пойдет, на что обречет себя. Без обещаний светлого будущего станет рабой, но все же, мужчина надеялся, что она свернет с пути, уготованного ей отцом, как бы сильно эти сволочи не отсекали все пути к отступлению. Надежда должна быть всегда…