Вначале все шло нормально, пока летели над осенним морем. Когда приблизились к континенту и уже увидели Ригу, появились на радарах отметки десятков вражеских самолетов, идущих на перехват. Полковник приказал продолжить выполнение задания.

   Во время первого захода в группе нападающих вражеских самолетов появились новые отметки, более слабые, и их было много. Марта, как и остальные пилоты, с ужасом осознала, что одни из этих отметок это дальнобойные ракеты Р-27, другие это стелс-истребители.

   Выпустив в их сторону обе свои ракеты "воздух-воздух", она бросила свою машину в пике в южном направлении, рассчитывая сбросить с хвоста вражескую ракету. Но на выходе обнаружила еще одну, которая взорвалась рядом. Марта обнаружила, что двигатель заглох, и стала планировать на изувеченной машине. Заметив на подлете третью ракету, катапультировалась.

   Ночью ничего не было видно в полете, кроме огней ночного воздушного боя, и Марта не поняла, где катапультировалась. Она не знала, что приземлилась с парашютом между крохотной деревушкой Красный Бор и озером Моховое, малость до последнего не долетев. Только в последний момент с трудом рассмотрела, что приземляется в лесу. Тотчас же по ней хлестнули мягкие ветки деревьев, резко дернуло, и Марта закачалась, подвешенная парашютом за деревья.

   Вытащила фонарик, включила и осмотрелась. Первым впечатлением было, что она в лесу недалеко от родного Сиэтла. Кругом были старые ели, но не такие как на северо-западе США и в Канаде. Марта видела, что это старые деревья, но тут поняла, что они очень тонкие по сравнению с теми, что на ее родине, толщиной всего лишь по полметра, а на северо-западе США диаметр стволов ёлок доходил до пяти метров, рассказывали, что и до семи в редких случаях. Небо было плохо видно, земли Марта вообще не видела из-за еловых лапок тесно стоящих деревьев. Мысль обрезать стропы пропала сразу же после того, как увидела, сколько вниз падать.

   Раскачалась, уцепилась за ближайшее дерево и одной рукой обрезала стропы. Спускалась вниз по ветвям, пока не увидела, что дальше нельзя слазить: ветки закончились, остались только тонкие короткие обломки. А до земли было еще метров пять. Подумав, спрыгнула на землю, покатилась по пышному зеленому мху. Угораздило так удариться об еловые корни, да еще об пенек, что закричала.

   Со стонами от сильной боли, ощупала себя. Переломов нет, но синяков много получила. С трудом подползла к ближайшей ели, подложила под попу остатки парашюта и сидя стала ждать утра, надеясь на спасение. Марте как-то не пришло в голову, что вертолет отсюда ее не вытащит.

   Через несколько минут раздвинулись молодые ёлочки, и из них вышло трое мужчин, одетых в заношенный до дыр камуфляж. Увидели ее, подсвечивая фонариком, и нацелили на нее автоматы. Один из них, по виду самый интеллигентный, спросил на английском:

   - Ты американский пилот?

   - Да, доставьте меня к официальным властям, и вас отблагодарит американское правительство.

   Все долго смеялись, потом ей сказали:

   - Ты вообще знаешь, что происходит? И, кстати, как ты тут оказалась?

   - Мы выполняли задание по нанесению ударов с воздуха по базам мятежников в городках, расположенных неподалеку, когда на нас напала вражеская авиация с юга и с севера, мой самолет и некоторые другие были сбиты. Простите, а вы кто, лесники?

   Парень, хорошо знающий английский, сказал другим, смеясь:

   - Девочка отжигает по полной! Сначала не узнала в нас партизан, но это еще фигня. А теперь заявила, что ее и кучу других самолетов сбила вражеская авиация. Представляете, они наносили удары по базам мятежников в соседних городках, и просит нас доставить к местным властям.

   - Я понимаю, что среди янки много тупых, и не слишком удивлен ее путанице. Но с кем-то они же столкнулись в воздухе, мы же сами видели несколько падающих самолетов. Интересно, кто их в воздухе обижает, я был уверен, что некому. Неужели это правда, что в Москве мятежники всех миротворцев рвут, как Тузик грелку, да еще и сюда добрались? - спросил другой партизан у знатока английского.

   Стали допытываться у американки, та сказала, что столкнулись с вражеской авиацией, похожей на лучшие российские самолеты, но больше ничего не добились.

   Марту привели в партизанский лагерь и заперли в отдельной землянке с бревенчатыми стенами и полом. Ночевать пришлось на деревянной лавке, накрытой сеном и парой пластиковых мешков.

   Утром ее привели к командиру, который начал требовать рассказать все, что им говорили на предполетном инструктаже:

   - Я знаю, какие города вы бомбили, но вы должны рассказать какие точно вам цели ставились, кого и зачем вы должны были бомбить. Это в ваших же интересах.