– Ты вот что, старшина, мы с капитаном вернемся в хату, обыскать ее надо, а ты опять тут покарауль.
– Слушаюсь, товарищ полковник, – выпрямился старшина, поправив автомат и приложившись кончиками пальцев к пилотке.
Карпенко с Ивановым вернулись в дом. И не пожалели! Обыскав убитых и саму горницу, нашли немало интересного именно по своей части: инструкции – как нападать на отдельных красноармейцев, как нарушать линии связи, минировать здания и технику, строить схроны и тому подобное. Кроме того, нашли также несколько красноармейских книжек и справок. Видимо, кто-то был не столь удачлив, как они, при встрече с бандитами.
Прибыв в штаб армии, Карпенко с Ивановым тут же доложили командующему, генералу Берзарину, о случившемся.
– К сожалению, товарищи, подобный случай уже не первый.
Берзарин вызвал к себе шифровальщика.
– Подготовь шифротелеграмму во все части армии о повышении бдительности, исполнении охраны спящих бойцов, о повышении внимания при задержании подозрительных личностей.
– Есть! – козырнул лейтенант.
– А вы, товарищ Карпенко, подготовьте представление за моей подписью о награждении вашего водителя медалью «За отвагу».
На следующий день капитан Иванов со своей опергруппой смершевцев продолжил поиски места возможной высадки Таврина.
9
Сентябрь 1944 года. В небе над Смоленщиной.
Плотный слой тяжелых, мрачных облаков укрывал все небо. Где-то далеко гремел гром. Изредка сверкала молния, сполохи которой пугали двух пассажиров, сидевших в салоне. Они скорее настороженно, чем испуганно переглядывались, успокаивая друг друга. Удерживая курс строго на восток, в вечерних сумерках, разрезая тучи, летел тяжелый четырехмоторный самолет «Арадо-332» – новейшая модель германского самолетостроения, созданная по специальному заказу Главного управления имперской безопасности (РСХА). Гордость люфтваффе. Хвост самолета украшен нацистской символикой. За штурвалом один из самых опытных германских летчиков-«ночников», подполковник люфтваффе Гельмут Эмиль Фирус, еще в 1941 году удостоенный Рыцарского креста с дубовыми листьями из рук самого рейхсмаршала Германа Геринга. Тот самый поклонник фрау Зайферт. Под стать командиру и бортмеханик. Немудрено – задание государственной важности и крайне рискованное: сесть в глубоком советском тылу, под самой Москвой, оставить «груз» и до рассвета вернуться на свою базу. Для посадки в непригодном для обычных самолетов месте «Арадо-332» снабдили специальными гусеницами из каучука.
В салоне, напоминающем своими размерами железнодорожный товарный вагон, всего два человека, закрепленный расчалками мотоцикл с коляской, окрашенный в защитные цвета, и несколько длинных металлических опломбированных ящиков с надписью: «Вскрыть после приземления». Один из пассажиров – Таврин Петр Иванович, заместитель начальника отдела контрразведки СМЕРШ 39-й армии 1-го Прибалтийского фронта. Рядом с ним – его сослуживица, младший лейтенант административной службы, секретарь отдела СМЕРШ 2-й мотострелковой дивизии той же армии Лидия Яковлевна Шилова.
Таврин посмотрел на часы и поправил шлем на голове.
– Сколько уже летим? – спросила у него Шилова.
– Третий час.
– И сколько еще лететь?
– Не знаю. Должно быть, уже скоро. Командир обещал за двадцать минут до посадки предупредить нас. Да не волнуйся ты, Лида. Все будет хорошо. – Таврин обнял женщину за плечи и слегка потормошил ее, успокаивая.
В это время в салоне появляется командир экипажа.