И, открыв дверь, попыталась выйти из машины. В тот же момент в одной из бойниц показалась голова в балаклаве и проорала в громкоговоритель:

– Из машин не выходить! Будем стрелять на поражение!

Соседка испуганно плюхнулась назад.

– Не дергайтесь, – сказал ей я. – Кто знает, что у них в голове. И обочина здесь однозначно заминирована, ещё подорвётесь к хренам.

Сосед протянул ей бутылку с водой, та запила ею какое-то лекарство и, вытирая платком пот с лица, немного успокоилась.

В нервном ожидании прошло ещё минут десять. И вдруг один из замаскированных впереди танков сделал выстрел в сторону города. Все вздрогнули от неожиданности. Крепость ожила и стала плеваться снарядами из всех своих ртов в сторону города. Мы закрыли уши и вжались в сиденья. Где-то далеко сзади раздались глухие звуки взрывов. После десятка выстрелов, всё так же внезапно замолкло.

– Что же они делают?! – испуганно пробормотал сосед. – Сейчас же обратка пойдет!

Сложно описать свои ощущения в этот момент. До заветного пересечения линии фронта оставались считанные метры. Что происходило бы со мной дальше, было не принципиально. Пусть меня забирают в милицию, садят в камеру, проверяют на причастность к сепаратизму. Плевать. Главное – выбраться на территорию, где действуют хоть какие-то законы цивилизации. И вот, когда цель уже почти достигнута… Мы оказались в ловушке, зажаты между двух огней. Выстроенная на склоне пустынного пригорка, наша колонна вся была как на ладони. Мы представляли собой идеальную цель. Вдалеке раздался звук артиллерийского выстрела. Пошла обратка.

И я понял – возможно, это КОНЕЦ….

За последние несколько недель у меня регулярно была возможность отправиться на тот свет. Но каждый раз моё шестое чувство твердило мне – думай головой, и ты выпутаешься. И я выпутывался. Но сейчас я напоминал лягушку из басни про кувшин. Которая барахталась, барахталась, взбила молоко в масло и добралась почти до самого края, но в моем случае горлышко кувшина оказалось слишком мало, чтобы в него пролезть.

И на смену надежде пришла безысходность. Пришло понимание, что старуха с косой сейчас стоит где-то рядом и теребит костлявыми пальцами древко в нервном ожидании добычи. И когда рядом раздался первый взрыв, я сделал то же, что делали мои деды и прадеды, глядя в глаза смерти. Уронил голову на руль и стал молиться. Я слышал, как люди начали выскакивать из машин, чтобы укрыться в кювете. Слышал звуки рвущихся где-то рядом снарядов. Визг женщин. Плач детей. Автоматные очереди украинских военных. И молился. Потому что сделать больше уже ничего не мог. Только уповать на Бога, ведь бьющимся по обе стороны фронта на нас было наплевать.

Не знаю, услышал ли Он молитвы, или там наверху на этот день изначально были другие планы, но спустя пару минут огонь прекратился. Я открыл глаза и посмотрел на соседа. Тот всё это время сидел рядом, не выходя из машины. В его зрачках смешались ужас и отчаяние. Никто не решался прервать возникшую тишину, словно боясь, что любой звук или неосторожное движение снова повлечет за собой продолжение. Ждать долго не пришлось. Крепость снова огрызнулась двумя выстрелами по городу. Раздались глухие звуки взрывов. И костлявые пальцы снова застучали по древку.

Следующие несколько минут, казалось, продлились целую вечность. Но обратки не последовало. И вот впереди, в промежутке между бетонными плитами появился боец, который отодвинул металлическое заграждение, освобождая проезд. Все происходило словно во сне и казалось нереальным. Усилием воли заставляя мозг включиться, я завел машину, мы медленно въехали в периметр блокпоста и остановились для досмотра. Я и пассажиры вышли из машины и, открыв багажник, начали доставать и расстегивать сумки и чемоданы.

– О, Моцарт, здоров! – услышал я рядом знакомый голос.

Я повернул голову и увидел невысокого коренастого бойца в балаклаве и надетым поверх шлеме. Были видны только глаза. Знакомые глаза. Кто этот человек, окликнувший меня курсантской кличкой?

– Как ты? – продолжил расспросы боец. – Что там в городе?

И я вспомнил бывшего одновзводника.

– Кабан? – осторожно спросил я.

Боец кивнул. Я медленно сделал шаг навстречу, и мозг окончательно включился. Оцепенение, сковывающее меня, спало. Я схватил Кабана за грудки и начал трясти.

– Вы чё, блядь, творите?!! – орал я ему в лицо. – Нас же там чуть не положили всех!!!