И видя удивление в её взгляде, объяснил:

— Ну, чтобы и наши ничего не натворили и ваши тоже, — я скосил глаза на окно, за которым виднелась остановка на противоположной стороне трассы. На лавочке которой уже кучковалось с десяток подростков-аборигенов.

Проследив за моим взглядом, Юлия Ивановна прониклась моей озабоченностью и начала названивать по местному телефону, в поисках некоего Егорыча.

Я же, посчитав свою миссию выполненной, пошел успокаивать и пересчитывать народ. Посоветовав старостам других классов составить список, чтобы никого не потерять. Минут через десять на площадку приехал, видимо, тот самый Егорыч, с погонами милицейского старшины и на сине-жёлтом мотоцикле «Урал» без коляски. Местная пацанва моментально рассосалась в неизвестном направлении. Да и наши подобрались и сбились в более компактную группу.

Вышедшая из здания кассир, подозвала меня и сказала, что звонили из города и автобусы уже выехали, и чтобы мы никуда не разбредались.

Спустя полчаса после разговора за нами пришло пять разнокалиберных автобусов, один из которых был из дворца пионеров. Видимо собрали все доступные, по техникумам, училищам и прочим учреждениям, имеющим автобусы. Вместе с автобусами приехала и директор нашей школы в компании с нашими потерявшимися учителями. Быстренько пересчитав, нас всех утрамбовали по автобусам. Вместе с колонной пришла и машина сопровождения ГАИ. И мы под вой сирены отправились в город.

Возле школы нас выгрузили, еще раз пересчитали и объявили, что для нас поездки в совхоз окончены и завтра все должны быть на занятиях согласно расписанию.

С утра, когда у нас был урок физкультуры, меня дернули в кабинет директора. Где была куча незнакомого, но несомненно высокопоставленного народа. И меня принялись выспрашивать про вчерашний день.

Так увлеклись моим допрашиванием, что пришлось напомнить Степаниде Карловне, о том, что звонок давно уже был и я рискую получить «н» в журнал на первом уроке физики в этом году. На что, она послала свою секретаршу предупредить, что Лисин в кабинете директора. Ну, и то хлеб.

Наконец, к концу второго урока они выяснили всё, что хотели. Мужчины даже пожали мне руки и поблагодарили за правильную оценку ситуации и принятые решения. Было приятно и прикольно. Хотя, кто меня благодарил, я так и не узнал.

Вообще, по итогам этого чрезвычайного происшествия, у нас сменился директор. Степаниду Карловну с почётом и вручением медали «Ветеран труда» отправили на пенсию. А нам назначили директором завуча пятнадцатой школы Валикову Веру Сергеевну, которую ученики за первые буквы в фамилии, имени и отчестве, прозвали лётчицей.

Обе классухи, наша и 7 «а», уволились по собственному желанию. А в декабре бабуля принесла домой слух, что Татьяна Ивановна уехала работать на Камчатку. Нам же назначили новую классную руководительницу, учительницу английского языка Каримову Изабеллу Агасимовну.

Вот у неё прозвища не было. Англичане были жутко напуганы её назначением и запугали своими рассказами немецкую часть класса, так как она считалась одной из самых жёстких и требовательных учительниц в школе. Я же, наоборот, был доволен. Хоть не мне одному следить за этим стадом. В предметах с новым классным руководителем мы не пересекаемся, а всё остальное переживём.