– Кхм. Твоя правда, – смутился Николай, – ну что, вываливаем мину?

– Да.

Через минуту просмоленный бочонок, щетинившийся рожками, плавал в ледяной воде, а Иван сосредоточенно добавлял на веревочный хвостик мины грузы: чтобы из воды не торчала, этак и заметить могут.

– Все, – выдохнул замерзший парнишка через несколько минут, пряча окоченевшие руки за пазуху, – сделано.

Больших сражений не было, но отразили почти два десятка десантов и… сожгли четыре британских судна – включая фрегат «Король Георг».

А одно небольшое грузовое судно на свою беду остановилось на ночь недалеко от берега. Ну, как недалеко? В четверти мили…

– Сало все сожрали, с перцем да травами? – грозно спросил товарищей Никодим, имевший боевой опыт. Собравшиеся недружно подтвердили, что да – все.

– Бурдюки? Проверены, жиром смазаны?

– Все сделано, – с укоризной ответил староста небольшой норвежской деревушки, – мы не умеем плохо работать.

Никодим пофыркал, но продолжил вопросы и проверки: бывший пират не только проверял напарников перед невероятно сложным делом, но и давал малодушным возможность покинуть ряды без урона для чести. Сомневаешься в себе, так повиноваться, что чего-то не сделал – да ступай с богом…

– Все, други, – поплыли…

Капитан грузового судна, вставшего во фьорде ради ремонта рангоута после очередного шторма, был настроен весьма подозрительно и успел даже обстрелять рыбацкое суденышко, вышедшее было днем из деревни. После брандеров-то… страшно. Ядром убило старого Нильса, вот после этого норвежцы и озлобились. А тут еще и Никодим с его рассказами об абордажах…

Наскоро ушитая обтягивающая одежда из шерсти, обильно смазанная жиром. Жиром смазано и тело, в руках надутые желудки морских зверей.

– Ммать! – вырвалось у Никодима, когда он зашел в воду – зимнее море яростно обожгло тело. Впрочем, норвежцы выражались не менее ярко.

Обмотанная тканью кошка глухо стукнулась о борт, после чего по веревке влез Никодим и прикрепил веревочную лестницу. Сам же не стал ждать, тенью заскользив по палубе, поглядывая по сторонам.

Стоящий у борта часовой относился к своим обязанностям формально, лениво зевая и даже не пытаясь изображать бдительность. Благо со стороны капитанской каюты его сейчас нельзя было увидеть… Душераздирающий зевок прервался коротким всхлипом, и моряк осел на палубе.

– Один готов, – пробормотал сам себе Никодим, – теперь оружием разжиться…

Оружие на торговых судах традиционно хранилось в капитанской каюте – при абордаже пиратов раздать команде успеют. На руки… на руки оружие в английском флоте давать не любили. Военный или торговый, английский флот имел дурную славу, бунты нижнего состава из-за скотских условий были явлением совершенно рядовым.

Тем временем норвежцы уже были на палубе, старательно прячась.

– Тесаки вытаскиваете, да к матросскому кубрику, – негромко сказал бывший пират четверым, – ваша задача – просто не выпускать их оттуда, если шум начнется.