То, что отношения между Ириной и Петром изменились, заметили все. Василий Дмитриевич облегченно вздохнул, и даже как-то посетовал на свои опасения Евлампии Валерьяновне. А если бы его девочка не была счастлива? Кто в первую очередь был бы виноват? Конечно, он! Не уберег, значит, кровинушку, не доглядел. Баронесса, конечно, поддержала графа, посочувствовала ему, а про себя усмехнулась. Это какой же слепой дурочкой надо быть, чтобы упустить свое женское счастье в лице красавца Петра Сергеевича?

Успокоилась и Вера. Она первая поняла, что у Ирины с Петром всё сладилось. Видела, как рано утром, после новогодней ночи, Петр вносил к себе в комнату поднос с завтраком. Чтобы барин сам спускался на кухню? Ох, не спроста это! Ирина за обеденным столом сидела пусть и с темными кругами под глазами, зато как эти самые глазки горели! Мило любо посмотреть!

Теперь Ирина и Петр как можно больше времени проводили вместе. Гуляли по зимнему саду, сидели в беседке или обсуждали прочитанные книги. В Петре Ирина увидела страстного, заинтересованного человека, он мог часами говорить об интересующих его делах или о земле.

— Ты обратил внимание, как Саша с Зоей встрепенулись, когда Николай упомянул, что был в Америке?

— Ещё бы! Америка — удивительная страна, с очень интересными людьми.

Ирина лукаво прищурила глаза и игриво произнесла:

— Что-то мне подсказывает, что ты там тоже бывал? Я не ошибаюсь?

Петр подошел к креслу, на котором сидела Ирина, и присев на подлокотник, взял супругу за руку.

— Собственно, мы вдвоем с Николаем и плавали туда. Он по своим делам, я по своим.

— Расскажи….

Ирина обнаружила, что ей нравится слушать голос Петра. Он говорил мягко, не торопясь, со всеми подробностями, и рассказчиком он был великолепным. К тому же, когда он что-то рассказывал о своей жизни, то всегда садился рядом с Ириной, и одна близость супруга необычайно волновала девушку.

В себе она тоже открыла много нового. Ирина ещё в недалеком прошлом не могла даже предположить, что с таким нетерпением будет ждать наступление ночи и ласк мужа. А как ей нравилось прикасаться к телу Петра! Кто бы только знал! Петр любил упражняться физически, и его тело было крепким, без малейшего намека на дряблость. Ирине нравилось скользить ладошкой по его упругим мышцам, изучать широкую спину и грудь. А его упругие ягодицы просто сводили её с ума! Иногда ей становилось стыдно, она называла себя развратной девицей, говорила, что нельзя себя вести подобным образом, но наступала ночь, и всё начиналось сначала.

Когда в одну из ночей она поделилась переживания с Петром, тот ласково обнял её, и положил голову девушки себе на плечо:

— Всё это глупости и предрассудки. То, что происходит между нами в спальне, касается только нас. И не стоит ничего стесняться. Скажи, тебе хорошо со мной?

Ирина порадовалась, что в спальне царил полумрак, и Петр не мог видеть, как румянец залил её щеки.

— Очень, — честно призналась она. Да и к чему скрывать? Петр мог в этом убедиться в любой момент, ему стоило лишь к ней прикоснуться.

Петр довольно улыбнулся.

— Вот и славно.

Жизнь в имении Ракотиных потекла размеренно. Как-то незаметно баронесса Шимански перебралась гостить к графу Палагину. Василий Дмитриевич по сему поводу смягчился и разрешил близнецам частенько бывать у старшей сестрицы. Сначала Ирина беспокоилась, что близнецы будут досаждать Петру или Николаю с Верой. Кому нужна лишняя суматоха и возня с чужими детьми? Но Ирина беспокоилась зря, мужчины семейства Ракотиных быстро привыкли и привязались к Зое с Сашей.

Однажды вечером Ирина вошла в библиотеку и застал там преинтересную картину. Саша с Зоей смирно сидели, склонив над чем-то темненькие головки. Рядом, лениво облокотившись о лепнину камина, стоял Петр.