Глава 11

В конюшне было тихо. Ирина привычным хозяйским взглядом оглядела стойла, отметив про себя произошедшие изменения. Её Зарница находилась в самом конце конюшни. Бедная, томилась, никто теперь на ней не совершал долгих прогулок по вольным лугам и душистому лесу.

Девушка, подобрав юбку, чтобы не испачкать, направилась к своей любимице, когда услышала осторожное покашливание. Дядька Архип, главный конюх в имение Палагиных, зашел следом за Ириной, но она его не заметила.

— Доброго здоровьица, Ирина Васильевна, — приветствовал её мужик и низко поклонился.

Ирина улыбнулась. Она была рада видеть конюха.

— И тебе тоже, дядька Архип. Как супруга? Дети? Не болеют?

— Вашими стараниями, Ирина Васильева, всё обходится. Все здоровы, живы, растем потихоньку.

Когда Палагины вернулись из Европы, то Ирина обнаружила, что многие дворовые и крепостные живут в полуразвалившихся домишках, где протекает крыша, если такова вообще имелась, а в щелях между досок свободно проталкивалась ладонь. Первым делом Ирина распорядилась, чтобы выделили лес на ремонт помещений. Ей нужны были здоровые люди, которых не будет подкашивать от простуд и прочих заболеваний. Когда она об этом сказала мужикам, те не поверили, стояли во дворе и смотрели на неё во все глаза. Чтобы хозяйка да задарма раздавала лес?! Быть такого не могло! А когда поняли, что эта не злая шутка, рухнули на колени и принялись слезно благодарить, не веря своему счастью. Вот дядька Архип и поблагодарил благодетельницу в очередной раз.

— Я рада, что у тебя все хорошо, дядька Архип, — Ирина улыбнулась.

— Вы, небось, за Зарницей приехали?

— Да.

— Я её ещё с утра почистил, ваше любимое седло приготовил, все, как положено.

Зарница, учуяв хозяйку, радостно заржала и замотала гривой. Ирина подошла к ней и ласково дотронулась до холки лошади.

— Ну…ну…моя хорошая…моя девочка…. Соскучилась по мне? Ой, ты моя ласковая…. Всё, забираю я тебя, не переживай, теперь мы снова будем вместе, — зашептала Ирина кобыле на ухо.

Эту ночь Ирина провела в Отраде. Отец все-таки сдержал своё слово, и переезжал жить в Петербург. Вчера Ирина пришла попрощаться с родными. Девочки были безумно рады видеть старшую сестрицу и не отходили от неё ни на шаг. Они уединились в спальне и долго разговаривали. Девочки искренне не понимали, почему они должны уезжать в Петербург и оставлять Ирину одну. Зоя категорично настаивала на их совместной поездке. Ирина, как смогла, постаралась им объяснить причину, по которой она должна оставаться в деревне, но по поджатым губам близняшек и вызывающе скрещенным рукам не трудно было догадаться, что ответом они не удовлетворены.

Расставание было тяжелым. Если летом Ирина отпускала семью со спокойным сердцем, то сейчас оно разрывалось на части, но она продолжала улыбаться, не желая расстраивать родных. С отцом они простились холодно. Ни Ирина, ни Василий Дмитриевич более не делали попыток примириться и наладить отношения. Пусть всё идет своим чередом.

Сестры долго махали на прощание друг другу. И только когда дорожная коляска скрылась из виду, Ирина дала волю чувствам…. Но делать было нечего, надо было брать себя в руки и возвращаться в имение Ракотиных, которое теперь стало и её домом.

На улице резко похолодало, чувствовалось приближение зимы. Ирина поежилась и оглянулась на хозяйский дом. Сколько трудов было вложено в него! С каким трепетом она приводила его в порядок! Теперь подобные заботы в прошлом, и в этом доме она отныне только гостья.