– А там и до нас очередь дойдет, – прихлебывая чай, спокойно произнес Ротманн. – Но есть такой вариант: подать всё это как частное объявление в одной из газет. – Он вспомнил рассказ оружейника Фальца о газетных объявлениях. – Ладно, обсудим вашу затею завтра уже вместе с Веллером.
На другой день, выслушав Антона и прочитав его стихи, Веллер задумчиво сказал:
– В «Ангрифе» есть специальный раздел частных сообщений, которым в том числе пользуются секретные агенты гестапо и СД.
– Да? Ну-ка расскажите, – сразу оживился Антон.
– Эта ежедневная газета, как известно, распространялась в киосках всей оккупированной нами Европы и некоторых нейтральных стран. И сейчас, я уверен, еще продается в Швейцарии, Швеции, Норвегии и Северной Италии. Ее последняя страница уже с довоенных времен использовалась в качестве способа общения с законспирированными агентами. Это ведь орган НСДАП.
– Понятно. Значит, любой может поместить там объявление типа: «Дядя Ганс заболел, а венецианский шкаф продан»?
– Особенно тот, кто знает специальный телефон отдела объявлений, финансируемого из бюджета СС. Таким не нужно платить, и их заказ выполняется вне очереди.
– Отлично! Вы знаете этот телефон?
– Прошлой осенью в Берлине брат говорил мне, и я даже куда-то записал, но, увы, кажется, потерял.
– А созвониться с братом и узнать…
Веллер пожал плечами
– Хоть завтра.
– Понимаете, Ротманн, – бегая по комнате, размахивал руками Антон, – эту страницу постоянно держат в поле зрения. Вот что здорово! Это нам как раз и нужно.
При этих словах он задел рукой стоявшую на подоконнике голубую вазу с карандашами, и та, грохнувшись на пол, разбилась вдребезги.
– К удаче!
Вечером восемнадцатого марта с междугородного переговорного пункта города Фленсбурга в отдел частных объявлений ежевечерней газеты «Дер Ангриф» в Берлине поступил заказ. Текст его был достаточно длинен и начинался словами: «Дорогая Энни! Наш Генрих сейчас очень занят делами в Швейцарии и приехать не сможет. Поздравляем тебя с днем рождения и посылаем стихи юного Карла. Ты ведь знаешь – он бредит морем». Дальше приводились те самые вирши с туманными намеками и следовала подпись: «К. Лонгин».
Служащий отдела, записавший этот заказ, только поинтересовался, в какой номер поместить объявление. Получив ответ «в ближайший», он сказал: «Хорошо» – и положил трубку. Услыхав короткие гудки, невысокий тщедушный человек в толстых очках понял, что жребий брошен.
На другое утро Веллер по телефону Крайновски принял очередное сообщение. Он вернулся в свою комнату и перевел угловатые значки рун в цифры. Еще через несколько минут на небольшом клочке исчерканной бумажки он написал едва различимыми буквами: «Проследите отправку экипажей в Вильгельмсхафен. 34». Густо затушевав эти слова, он изорвал бумажку на несколько кусков и сунул их в карман.
Когда на стол оберштурмбаннфюреру ложился аккуратный листок с колонками двузначных чисел, рука Амона Веллера заметно дрожала. Он снова вернулся к себе и стал ждать.
– Черт! – донеслось из-за двери. – Терман! Шульца ко мне! И позовите Ротманна.