За занавеской действительно оказался шкаф. Там были простые деревянные полочки с вещами и самая обычная штанга, на которой висело несколько платьев, составлявших весь небольшой гардероб Густы.

И ничего, что хоть как-то бы запиралось.

Ева вторично осмотрела комнату, вновь заглянула под кровать, но ничего нового не обнаружила.

Вылезая из-под кровати, она, однако, заметила какую-то странную тёмную полоску в глубине шкафа за парадным платьем тёти Густы. Платье не доходило до полу, но, поскольку горела люстра, отбрасывало тёмную тень. Еве показалось странным, что тень не только не заканчивается там, где ей, казалось бы, положено было уже закончиться, но и становится какой-то узкой и очень тёмной.

За неимением других идей Ева полезла в шкаф.

Сдвинув платья в сторону, она обнаружила некую щель на задней стенке шкафа. Стенка была не такой, как все стенки в доме. Какие-то стенки, совсем старые, довоенные, были серыми, каким и должен быть старый высохший брус. А какие-то стены – она знала, потому что однажды в детстве из любопытства проковыряла гвоздиком дырочку в стене, – были кирпичными – белого силикатного кирпича кладки 60-х годов. Это дедушка Евы когда-то перестроил и нарастил часть дома. Почему не весь дом, а только часть, она не знала. Да, собственно, никогда не задумывалась об этом. Как не задумывалась, почему перестройке не подверглась именно комната тёти Густы.

Итак, стенка была совсем не такой. Она была деревянной, но не из бруса, а – из гладких, хорошо пригнанных друг к другу полотен. Видимо, они просто чуть рассохлись от старости и отошли. Она просунула в щель мизинец. Полотно оказалось толстым, больше чем фаланга пальца.

– Странно. Зачем в шкафу, где дверцы из жёлтой занавесочки, делать такую массивную заднюю стенку? – подумала Ева.

И тут у неё мелькнула некая мысль. Она открыла дверь в комнату и, встав на пороге, ещё раз посмотрела на шкаф. Вот оно! С отдернутой занавеской несуразица бросалась в глаза – шкаф должен был быть намного-намного глубже!

– Фальшивая стенка! – пронеслось в переполненной новостями голове.

И, закрыв дверь, она ринулась на штурм очередной тайны.

Быстро выгрузив из шкафа немногочисленное тряпье, она обнаружила, что, казавшиеся неказистыми полочки имеют секрет. Они – складывались. Штанга тоже легко вынималась, и вот задняя стенка предстала перед Евой без декора и прикрас, такой, какой и должна быть потайная стенка.

Слегка подёргав и потолкав её, Ева обнаружила, что полотна не прибиты намертво, а скользят вдоль по каким-то направляющим, как в современных стенных шкафах. И она храбро принялась сдвигать их.

Открывшееся пространство было не совсем уж пространством. Всё его занимал огромный-преогромный, почти до потолка, старинный книжный шкаф. Точнее, два шкафа, сдвинутые вместе и образовавшие некий большой Шкаф. Тёмный и от возраста, и, видимо, от пребывания в темноте, он казался каким-то невероятным хранилищем целого сонма тайн, одним своим видом внушая робость и уважение.

Но отступление было уже невозможным! Она должна была во что бы то ни стало докопаться до сути. И она принялась храбро открывать все дверцы сразу.

Шкаф оказался доверху полон книгами. Большие старые книги тоже внушали уважение. Готические буквы на корешках – книги были, насколько могла судить Ева, сплошь немецкими, вызывали желание их потрогать. Но она отложила это на потом. Потому что на нижней полке шкафа действительно стоял сундучок. Довольно современный, во всяком случае, намного моложе мебели, хотя, скорее всего, старше самой Евы, он стоял себе внизу и манил отверстием, к которому непременно должен был подойти тот самый ключик из конверта.

Нет, само наличие такого количества тайн было больше, чем она могла вынести.

Теперь она понимала, почему Густа никого не пускала даже на порог. И была полна решимости докопаться до сути вещей.

Но посмотрев на часы, Ева поняла, что её домочадцы вряд ли будут с ней солидарны. Выглянув в окно, она обнаружила, что на улице не просто сумерки, а практически уже вечер. И несчастная Дора, белым пятном выделявшаяся на тёмном пригорке, того и гляди станет жертвой какого-нибудь ночного хищника. Её надо было срочно спасать.

И Ева, поспешно заперев дверь в комнату Густы, единственную в доме комнату, снабжённую запором – теперь-то понятно почему, быстро, босиком запрыгнула в резиновые сапоги, накинула куртку и, захлопнув калитку перед носом удивлённого Ральфа, помчалась выручать жалобно блеющую козу.