– Что ж, делайте свое предложение. И не забудьте про бабки.
– Вы не похожи на человека, для которого главное деньги.
– Ошибаетесь. Часов я не ношу, так что скорость, с которой расходуются деньги, для меня единственное мерило времени.
– Что ж, с деньгами проблем не будет. Мне нужен человек, который знает город как свои пять пальцев. Тот, кто разбирается в здешних местах и нравах. И сможет протянуть мне руку помощи в сложной ситуации.
– Тогда я тот, кто вам нужен. Шесть тысяч, как только отыщем чемоданы; три, если не отыщем. В уплату за издержки.
– По-моему, вполне справедливо.
Убедившись, что ему не придется браться за дело в одиночку, Альваро воспрянул духом.
– Того, что я вам рассказал, конечно, недостаточно, но, уверяю, теперь вы знаете больше, чем кто бы то ни было. Нам с вами придется доверять друг другу.
– С чего начнем?
– Пойдем по списку. – Альваро указал на таблицу и компьютере. – Насколько мне известно, Коронадо Баскьер живет в доме двести пять по проспекту Аргентинской Республики. Вы знаете, где это?
– А то. Приятно прогуляться по богатым кварталам.
Ни один из собеседников не сдвинулся с места.
На соседнем столике по-прежнему бубнило радио. В черном оконном стекле отражались силуэты элегантного, но сгорбленного от усталости старика и его крепкого, широкоплечего, но совершенно потерянного спутника. Оба хранили молчание. Оба не торопились возвращаться в город, навстречу тому, что поджидало их в ночи.
9
Комиссар Арресьядо вел машину осторожно. На дворе стояла глухая ночь, и комиссар сам толком не понимал, заканчивается его рабочий день или начинается. Шипение и потрескивание рации почти попадало в ритм дворников, самоотверженно разгонявших дождевые потоки, чтобы сквозь стекло хоть изредка можно было что-нибудь разглядеть.
Вскоре комиссару надоело слушать металлический голос диспетчера и перепалку патрульных, он выключил рацию и на первом же светофоре достал из бардачка нормальный радиоприемник.
Дождь немного утихомирился, и Арресьядо смог без труда разглядеть длинные ноги и короткую юбку молодой особы в соседней лиловой машине. Полицейский лениво скользнул взглядом по ногам, затем посмотрел девушке в глаза, ожидая увидеть ответный интерес. Ну не наивно ли было надеяться, что тип за пятьдесят, с гордо поднятой, но почти лысой головой, седеющими усами, в галстуке с зажимом, каких давно уже никто не носит, и с выражением лица еще более нелепым, чем галстук, вызовет интерес у молоденькой девчонки? Оба воровато отвели глаза и поспешили нажать на газ, едва загорелся зеленый.
То ли виной была усталость, то ли такой уж настал сволочизм, но со времени последнего дня рождения комиссару все реже удавалось увлечь молодую женщину.
По радио начались новости.
«…возможное отделение Ольстера…»