— Сведения оказались просто неоценимыми, — подражая восточной красноречивой манере, сказал Армандо. — И абсолютно правдивыми. Ваша осведомлённость и помощь заслуживает всяческих наград.
Значит, люди Лайонэла и в самом деле стали причиной нескольких серьёзных проблем? Не удивлюсь, если и план размещения гостей переписал кто-то из них.
Я вопросительно взглянула на графа, тот снова кивнул — мне показалось, с едва заметной грустью в глубоких чёрных глазах, — и, взяв на себя инициативу, завёл с Каримом беседу о политической экономике, которую и принц, и я охотно развили.
Пока мы рассуждали о взаимосвязи влияния и богатства, я провела короткие, но неутешительные подсчёты. Бранн в Короли не годится — слишком уж… северянин. Лайонэл своими авантюрами, причём неумелыми, очень скоро навлечет на нашу страну гнев и ответные интриги остальных государств. Так что из кандидатов остаётся только Карим. А мне-то казалось, что у меня есть выбор. Впрочем, выбрать желанного я всё равно не могу.
Я посмотрела на графа Наварро, и в груди привычно зажгло от невыразимой боли. Он — такой спокойный, умный, надёжный и верный стране, мог бы стать прекрасным королём. Но увы, никогда не станет.
Перед тем, как покинуть общество принца Карима, я улыбнулась ему несколько теплее, чем обычно, и уверенно сказала:
— Вы прекрасно проявили себя в этот месяц, но я вижу, что ни одно из испытаний не раскрыло и десятой части ваших талантов. Вы впечатлили меня, и ваши шансы стать моим мужем выше, чем у прочих кандидатов. Конечно, если вы сами этого хотите.
Как только я замолчала, Карим подошёл, взял меня за руку. Я ощутила на коже прикосновение его сухих губ, заглянула в холодные глаза, которые вдруг оказались совсем близко.
— Я знаю, что вы не любите меня, принцесса, — спокойно констатировал он, не отпуская моей руки, — но если выберете меня, я обещаю, никогда не пожалеете об этой сделке. Я сделаю всё для безопасности Таорани и вашего комфорта.
Я облегченно улыбнулась и кивнула ему. По крайней мере, Карим не разыгрывал страсть.
Армандо
Вечером после пикника, на очередной тренировке с Бранном, я сражался так яростно, будто к стенам столицы подступили враги. Злость и ярость зудели в мышцах, требовали выхода, но решить проблему, которая так беспокоила, я не мог: Лучиана выбрала жениха. Я ждал, что никогда им не стану, но не думал, что этот момент окажется столь болезненным.
От моего очередного удара на клинке варвара осталась глубокая зазубрина.
— Полегче, — северянин отступил и удивлённо взглянул на меня.
Я уставился на него в ответ с долей зависти. Принцесса рассказала мне историю северного князя и Изабеллы, и теперь, глядя на довольного варвара, я одновременно радовался тому, что хоть кому-то везет в любви, и чувствовал многократно возросшую боль. Впрочем, за выходку Бранна в охотничьем поместье я больше не злился.
— Почему ты не можешь просить её руки? — простодушно спросил Бранн, опуская клинок.
— Неужели мои чувства так очевидны? — я тоже выпрямился и немного расслабился, хоть всё ещё ожидал хитрого удара.
— Всём, кроме вас двоих, — варвар сделал короткий шаг вправо, и мне пришлось вернуться в боевую стойку, чтобы не пропустить новую атаку.
— Увы, в Таорари всё не так просто, как на севере.
Вместо того, чтобы объяснять Бранну тонкости собственного положения и биографии, я собирался напасть первым, но как только занес оружие, меня окликнули сзади.