— Либо так, либо он стал Деморанцем за последний год. Такое происходит не впервые. — Стеш с отвращением сплюнул.
Звук опускающихся тумблеров замка эхом разнесся по комнате.
Алекс выбежал из камеры, ударив казмуни о решетку напротив. Факел упал в лужу, зашипел и погас, когда Алекс взмахнул цепью, соединяющей его запястья, и направил ее на голову мужчины. Во внезапно наступившей темноте он наполовину промахнулся и чуть не потерял равновесие. Он повернулся и побежал к главной двери, но длины цепи между лодыжками не хватило, и казмуни уже почти настиг его, когда Алекс выскочил за дверь.
Охранник снаружи вскочил с места, прислонившись к стене, но Алекс уже бежал по коридору, возвращаясь в ту сторону, откуда, как он помнил, пришел. Они его не поймут, но разговор на деморанском мог привлечь их внимание.
— Мне нужно поговорить с королем! — крикнул он.
Что-то низко пролетело над землей, зацепило цепь, связывающую его ноги, и он рухнул плечом на каменный пол. Через секунду трое мужчин навалились на него, нанося удары и прижимая к земле. Он видел приближающийся удар и знал, чем он обернется. Алекс открыл рот, чтобы прокричать свою последнюю надежду заставить их слушать: ее имя.
— СА…
ГДАВА 82
Выбора не было.
Хазар мог сдаться норсари и присоединившимся к ним силам, мог попытаться пробиться через Джован, затем Тасмет и вернуться в Кимисар, а мог попытаться пробиться через Казмун к самому южному перевалу.
Его люди были разбиты и потеряны, и деморанцы могли бы отнестись к ним с милосердием, если бы Хазар только что не пытался похитить их принца. Норсари вернулись без мальчика, и неважно, что он теперь в руках казмуни, — в его потере обвинят кимисарцев. Даже возможность вернуться к тем местам и занятиям, которые приютили разрозненных кимисарцев в прошлом году, отпала.
Что касается
Оставался Казмун.
Хазар приказал всем рассредоточиться и к полнолунию направиться не напрямую в район к югу от первой крупной развилки реки Каз. Тактика сработала — норсари остались гоняться за столькими призраками, что кимисарцы смогли быть на шаг впереди. Затем Хазар повел оставшихся сто сорок одного человека в предгорья Катрикса и двинулся вдоль горного хребта на юг. Местность не позволяла двигаться быстро, но деморанцы не преследовали их.
К десятому дню Хазар забыл, каково это — идти по ровной земле, делать шаг, не опасаясь, что земля уйдет из-под ног. Воды в этом забытом духами месте было мало. Кое-где по склонам гор стекали струйки талого снега, но в большинстве случаев вода пересыхала за год, и в засушливых степях выживали только мелкие грызуны и колючие кустарники. Позади него голодная и растерзанная толпа сократилась еще на десятую часть. Его потерянные были погребены в сдвигающихся склонах Катрикса, несколько раз самой природой. Последний обвал засыпал его жертвы, что в тот момент было облегчением; он записал их имена и пошел дальше. От прежней роты осталось сто двадцать пять человек, но ему доводилось сражаться и в более коротких боях с большими потерями.
Вот что это было: сражение.
И каждый шаг, который он слышал за спиной, был победой.
ГДАВА 83