Сальвия опустила апельсин и посмотрела на него, подняв брови.

— Я знала, что это связано с ним. Что такое, Алекс?

Он задавался вопросом, обострила ли ее прошлогодняя работа со свахой ее проницательность, или она просто всегда была такой. Она тоже не отступит, пока не выбьет из него это. По правде говоря, ему нужно было услышать ее ответ.

— Можно вопрос? — сказал он, стряхивая пылинку с ее бриджи, чтобы не смотреть ей в глаза.

Она положила свою руку на его.

— Конечно.

Он глубоко вздохнул.

— Когда ты узнала, кто я такой… ты была разочарована?

— Я была в ярости. Или ты не помнишь, как я тебя ударила?

Алекс не смог сдержать улыбку.

— Нет, не потому, что я солгал. Я имел в виду, потому что я не Эш. — Он переплел свои пальцы с ее, но все еще не мог заставить себя поднять глаза. — Если бы я действительно был им, я мог бы дать тебе жизнь принцессы. Мы могли бы даже пожениться.

— Да, ну, я полагаю, что смирилась с тем, что выйду замуж за самого молодого и самого титулованного капитана в армии, — поддразнила она. — Я получаю только национального героя, который пишет письма, обещая свергнуть луну, если это вызовет у меня улыбку. Бедная я. — Когда он не ответил, она приподняла его подбородок другой рукой, в которой все еще был наполовину очищенный от кожуры апельсин. Свет в ее серых глазах сменился с игривого на серьезный. — Я признаю, что это очень… романтично — быть любимой принцем, — сказала она, мягким голосом. — Вероятно, это мешало мне увидеть то, что должно было быть очевидным. Но нет, я никогда не разочаровывалась.

— Ни капельки?

Она приподняла бровь.

— Ты был разочарован, узнав, что я не аристократка?

Наконец Алекс слегка улыбнулся.

— Я только почувствовал облегчение, что ты не собираешься выйти замуж в Конкордиуме. Тогда я понял, в какой я был беде.

— Много-много неприятностей. — Она наклонилась, чтобы поцеловать его, затем села обратно. — Голоден?

Алекс взял апельсин из ее руки и отшвырнул его, прежде чем притянуть ее к себе.

— Не сейчас.