Вдруг Эрик почувствовал что-то странное на левой икре. Он потянулся и нащупал там опухоль, которая то пропадала, то снова появлялась, как будто под кожей что-то вдыхало и выдыхало воздух.
Эрик знал, что резать будет не больно, больно — лезть пальцами в рану, чтобы достать растение. Пока он размышлял об этом, он заметил еще одну опухоль, на левой руке. Она была намного меньше, чем все остальные, и напоминала маленький комок. Эрик дотронулся до этого комка, и тот моментально исчез, спрятавшись глубже под кожу.
Это было уже слишком. Эрик больше не мог бездейственно наблюдать, как растение разгуливает по его телу. Надо было что-то делать, а сделать можно было только одно.
Эрик взял нож и поднес лезвие к опухоли на ноге.
Странно, но Стейси показалось, что склон холма стал намного круче, и забираться стало еще тяжелее, чем раньше. Она вся вспотела, каждый шаг давался с трудом. Матиас чувствовал, что ей тяжело, и часто останавливался, чтобы Стейси могла перевести дыхание. До вершины оставалось совсем немного, когда они в очередной раз остановились отдохнуть.
Стейси немного отдышалась и уже была готова идти дальше, как вдруг вокруг раздались голоса.
—
Матиас и Стейси переглянулись.
—
— О господи, — прошептала Стейси. — Нет.
—
Они оба сорвались с места. Матиас бежал намного быстрее. Когда Стейси наконец добралась до вершины, он уже был на поляне. Матиас стоял, размахивая руками, и повторял одно и то же слово на немецком, смысл которого Стейси не понимала.
— Genug![18] — кричал Матиас. — Genug!
Она понимала, что от усталости и стрессов Матиас начал говорить на родном языке, сам того не замечая.
Стейси смотрела на него несколько секунд, прежде чем поняла, что Матиас кричит на Эрика. Сначала ей показалось, что на середине поляны стоит какой-то вампир, весь в крови, с дикими глазами и ножом в руке. Только через несколько мгновений она поняла, что это Эрик. Он срезал с себя много кожи, и она окровавленными лентами свисала с его рук, груди, ног… Стейси видела его мышцы, видела внутренности, видела кость, выпирающую вместо локтя. Потом она разглядела, что он отрезал себе еще и ухо.
Матиас продолжал орать:
— Genug, Eric, Genug! — жестами показывая, чтобы тот бросил нож.
Но Стейси видела, что Эрик не собирается подчиняться. Эрик смотрел на Матиаса как на врага, дикими глазами, полными страха и ужаса.
— Эрик! — позвала Стейси, пересиливая рыдания. — Любимый, прекрати. Остановись.
Вдруг Матиас шагнул к Эрику, чтобы отобрать у него нож.