Ясно было, что мать хотя бы таким образом хотела накормить сына, исхудавшего до состояния Кощея Бессмертного, но провести Ленечку не удалось.

– Мама! – Он высунул голову в коридор, рыкнул: – Какого черта?!! – и шарахнул дверью о косяк с такой силой, что с полочки на стене упала на пол чья-то фотография в застекленной рамочке.

Я вытащила фотографию из-под осколков. На ней, обнявшись, улыбались молодожены: Ленечка и Наташа.

– Не смей!!! – совершенно дурным голосом крикнул Зацепин, вырвал у меня фотографию и по-змеиному прошипел: – И чтобы я тебя больше никогда не видел… И не вздумай притащиться на сорок дней…

Разумеется, я не притащилась и встречаться с Ленечкой больше не пыталась. Я замыслила умереть, как Ильина. Хотелось бы только, чтобы не было так больно перед смертью, как ей. Виноватой в кончине Наташи я себя не чувствовала, потому что она сама встряла туда, куда ей встревать не следовало. Но жить без Ленечки я в тот момент совершенно не могла. Смерть Ильиной застигла нас врасплох, на самом пике любовного восторга. И я никак не могла понять, за что на меня так вызверился Зацепин. Конечно, его жену жалко, но не до такой же степени…

Я выбрала самый безболезненный (и уже тысячу раз опробованный другими несчастными) способ ухода из этого мира, а именно две пачки бабулиных снотворных, за которыми специально съездила к ней на другой конец города. Я знала, что она всегда хранит в буфете упаковки по четыре, и, улучив момент, две из них стянула.

Очнулась я в собственной постели. Ярослав пришел домой необычно рано и вовремя успел вызвать «Скорую». Было все, что полагается в таких случаях: капельницы, уколы, промывание желудка. Я, давясь нескончаемыми слезами, твердила Ярику только одно:

– Зачем ты успел? Зачем ты успел!!!

На его законный и единственный вопрос: «Почему?» – я ответила:

– Я люблю другого… Прости…

И мой муж, взъерошив обеими руками свои волосы, в отчаянии закачался подле меня на стуле, твердя одно и то же слово:

– Почему? Ну… почему… почему…

– Разве можно объяснить, почему любят, почему не любят… – проговорила я, продолжая лить слезы по своей неудавшейся жизни. Неудавшаяся жизнь мужа меня не интересовала, но ему хотелось поговорить о себе:

– И почему любимые женщины постоянно уходят от меня к другим! Что со мной не так, скажи, Рита!!!

Я еще раз вгляделась в своего мужа, замечательного человека и интересного мужчину, снова не нашла в нем ни одного изъяна и ответила:

– Ты очень хороший, Ярик! Слишком! Чересчур! Может быть, это в тебе и плохо. Рядом с тобой, таким идеальным, любая женщина будет чувствовать себя ущербной.

– Глупости! Я такой же грешный человек, как и все!

– Да? – печально улыбнулась я. – Ну-ка назови хоть один свой грех!

Губы Ярослава сложились в жесткую усмешку, какой я никогда не видела на его лице, и сказал:

– Ну… слушай… Я давно понял, что ты меня разлюбила… Дурак только не поймет… Так вот, Галина из экономического бюро… Ты ее знаешь… Артемьева…