— Они все мертвы, — тихий голос Варлаама неприятно отдавался во мне, — целое кладбище крыс… Он откинулся назад, сложил руки в молитвенном жесте и зашептал.

Ай… Казалось, что в лицо мне бросили пылающие угли, в голове забил колокол и я на автомате активировал «Ауру Страха».

— Нежить! — крикнул Варлаам. — В кольцо, быстро. И побольше света. Сильна, чертовка.

— Ты её видишь? — спросила эльфийка.

— Нет, но оно здесь, я чувствую.

— Так долбани её чем нибудь, — занервничал Кос. — Пока оно не добралось до нас.

Было обидно. Что я им сделал… У-у-у-у, паразиты.

А-а-а-а, — заорал от страха человек, кидаясь к монаху, — мочи её, убей эту тварь.

От Варлаама пошло сияние, меня прошило болью и, не в силах больше удерживать телепатическую связь, я рванулся от игроков. Бар здоровья нехило просел. Процентов 20 потерял, наверное. Больно-то как. Тело моё непривычно сгустилось и замерцало мертвенным светом. Но что самое удивительное — я смог различать звуки и видеть. Пусть размыто, словно под водой, но вполне сносно, что бы при свете факелов ориентироваться.

— Вон он, — голоса игроков гулко раздавались и вязли в моих мыслях. Я стал медлителен и неповоротлив. — Это призрак. Мочи его, он сейчас уязвим. Тело прошила стрела, снова причинив боль. Но боль унесла и остатки оглушения. Я возмутился и снова активировал «Страх». Удары по мне стали реже, игроки были явно дезориентированы. Надо закреплять успех. «Астральный кулак» рейнджеру, «Сети» под ноги гному, эльфийке по посоху телекинезом, а в монаха «Гипноз». Не прошёл, повторим снова. Мана угрожающе замигала. Здоровье стремительно поползло вниз, чтобы магическую энергию восстановить. Срочно ретируемся к ближайшему перекрёстку энергетических каналов. Фух, даже дышится легче. На волосок от развеивания был. А что там игроки? Эльфийка кулём опала на пол пещеры и растворилась, оставив надгробие. Гном богует, пытаясь вырваться у пьющих жизнь астральных сетей, а зазомбированный монах опускает палицу на оглушённого «Кулаком» рейнджера. Ещё одно надгробие. Секира гнома застревает в камнях, когда он пытается отмахнуться от палицы Варлаама. Затем оглушающий удар, и жадные тенета допивают остатки жизни незадачливого гнома. Монах приходит в себя и неверящим взглядом оглядывает три надгробья. Его взгляд пересекается с моим. Ненависть и страх плещутся в его глазах. Но воля его тверда. Он делает шаг, поднимает руку с готовым сорваться заклинанием и замирает. Я понимаю, что тоже пошевелиться не могу. Темная тень лича заплясала в свете догорающих факелов по стенам пещеры. Его противный смех заставляет сжаться всё моё существо.

— Смерть полчища крыс, пауков и прочей пещерной нечисти. А на десерт — три смерти героев. Я давно не был так счастлив. После года немощи снова ощущать в себе Силы. Спасибо тебе, мой ученик. Ты даже не представляешь, какую я приготовил тебе благодарность.

Он подкинул череп в руках, и у меня опять защекотало за шеей.

— Твой, чего смотришь. Я с такой любовью полировал его. Тебе понравится, когда снова поселишься в нём.

Он вразвалочку подходил к монаху, поигрывая ритуальным кинжалом. Существо, полностью уверенное в своей безнаказанности.

— Но сначала — ритуал. Святость и аскетизм этого человека навеки привяжут тебя к новой тюрьме. А потом, при случае, ты поделишься со мной своими, точнее, моими знаниями.

Он снова разразился своим противным скрипучим хохотом. А затем, размахнулся для удара.

Время для меня замедлилось, я смотрел за рукой некроманта, спускающейся к груди монаха. Попробовал коснуться его телепатией. Есть контакт. Безнадёжность и неотвратимость его мыслей разбиваются о мою ненависть. Эх, жаль здоровье не восстановилось полностью. Потерпим. Реинкарнация. Возросшая Сила Воли и «Мудрость Удава» разрушают сковывающее заклинание. И замигало калейдоскопом: паралич на лича и очищение от скверны, срывающееся с воздетой руки героя проходят одновременно. Меня выбрасывает из тела Варлаама. Бары маны и здоровья предупреждающе мигают. Жизнь буквально по каплям покидает меня. Монах наклоняется к некроманту, случайно задевает пальцем ритуальный нож. Капля его крови падает на мой череп. А перед тем как исчезнуть, я слышу скрипучий смех.