— Я еще не знаю, но хочу, чтобы ты поработала с нашим художником. Сейчас тебя отвезут в полицейский участок, и вы попробуете составить портрет этого человека. Посиди тут с Дунканом, пока я все организую.

Фиби вскочила и бросилась прочь, оставив Мэгги в полной растерянности.

— Бог ты мой, — заметила та. — Пожалуй, я не отказалась бы сейчас от бурбона.

— В следующий раз, — пообещал Дункан, — я принесу вам целую фляжку.

Договорившись о том, что Мэгги без промедления доставят в участок, Фиби вместе с Дунканом направилась к операционной.

— Я выяснила: новых разносчиков на этом маршруте сегодня не было, — сказала она Дункану. — А до двух часов дня в этот квартал вообще не привозили посылок. Мэгги видела его, разговаривала ним. Но его это, похоже, ничуть не встревожило.

— Парень легко может отрастить бороду или сбрить ее снова. — Дункан в задумчивости потер собственный подбородок. — Это здорово меняет внешность.

— У нас хороший художник. Он учтет это при составлении портрета. Этот парень должен был понимать, что у нас появится свидетель. Необязательно Мэгги, кто-то другой вполне мог увидеть его. Это очевидно, и все же он ничуть не встревожился.

Фиби решительно направилась к комнате медсестер. Войдя внутрь, она предъявила свой жетон.

— Я хочу знать, известно ли уже что-нибудь о капитане Мак-Ви.

— Он все еще в операционной.

— Пусть кто-нибудь сходит туда и узнает, в каком он состоянии. Прошу вас.

— Сейчас я узнаю, что тут можно сделать. Подождите, пожалуйста, в приемной. Мы вам сообщим.

В приемной уже находилось с полдюжины копов. Ответив на приветствия, Фиби села в углу, откуда хорошо была видна дверь.

— Мне нужно позвонить, — сказала она Дункану.

— Хочешь кофе? За время беседы ты не выпила ни глоточка. Я бы предложил тебе перекусить, но ты все равно откажешься.

— Я бы выпила чего-нибудь холодного. И вот еще, Дункан, — добавила она, прежде чем тот успел уйти. — Когда я наконец приду в себя, мне нужно будет сказать тебе одну очень важную вещь.

— Имеет ли это какое-то отношение к проявленному мной непокорству? В том смысле, что я отказался подчиниться твоим приказам?

Она с трудом выдавила из себя улыбку:

— Ей-богу, не понимаю, о чем ты.