Но вот еще никто не говорил мне, что он «кажется» убил одного. И вроде бы это идеальная возможность. Живой свидетель, который понесет слух о том, что ждет тварей, выбравших неверную сторону в Роркхе. Но вдруг она говорит правду? Вдруг это действительно ее первое дело? Каждый ведь может оступиться. А если оставить ее здесь, то можно ненароком травмировать девчонке психику. Капсула, конечно, сгладит эффект. Но кошмары ей все же могут присниться.

— Вали отсюда.

Дехантша никак не среагировала. Вряд ли поверила, что это я ей. Она уже тоже попрощалась с жизнью, судя по всему. Не удивительно, я ведь у нее на глазах сломал руку в трех местах ее другу.

— Я сказал вали отсюда, — повторил ей. — И в следующий раз думай дважды, с кем выходить в партию.

Девчонка встала, пошатываясь. Не поднимая головы двинулась в сторону. Медленно, словно ожидая, что ей ударят в спину в любой момент. Потом остановилась и обернулась. Подняла голову и посмотрела мне в глаза. Было видно, как трудно ей это далось.

— Они сказали, что все это игра, — произнесла она тихо. — Что все понарошку.

Я обвел руками вокруг. Труп с вывернутой конечностью и раскиданными мозгами. Парень в ковбойской шляпе, за которым тянулась кровавая дорожка. Обескровленное тело, у которого не хватало рук и ноги. А в этот момент из дверей вышел Маус, волоча еще двоих. Вампир тепло улыбнулся девушке, обнажая длинные хищные клыки, отчего та побледнела еще больше.

— Конечно понарошку, — ответил я.

Дехантша ускорилась, стараясь убраться подальше от горящего здания. Спасенные игроки злобно смотрели ей вслед. Ведь она была одной из тех, кто пытался убить их. А двое так и остались лежать внутри хранилища.

— Ты ее отпустил, — то ли спросил, то ли сказал Рино. Но в его голосе сквозило облегчение.

— Роркх добьет.

— А если нет? — спросил Маус.

Все понимали, о чем идет речь. Мы, как и многие другие игроки, считаем, что если игрок встал на путь деханта, то он выбрал сторону Роркха. А Город охотится только на хантов. Конечно, все это метафорично. Роркху вообще плевать кого жрать. Но Маус имел ввиду именно это. Я отпустил девчонку, потому что считаю, что с ней еще не все потеряно. А если нет…

— Тогда мы встретимся вновь, — ответил я вампиру.

Времени оставалось мало, но работу надо довести до конца. Мой самый нелюбимый момент в партии. Но это должно быть сделано. Репутация важнее. И ее надо поддерживать. Поэтому Рино развернул сверток, который тащил из самого убежища. Они с Маусом наклонились и подняли железные колья. По очереди принялись метать их в стену хранилища. Примерно между первым и вторым этажом. Я же обернулся к спасенным.

— Через две минуты выдвигаемся. И лучше вам не смотреть. Зрелище не для слабонервных, поэтому отвернитесь или уйдите за ящики. Ты, девчонок спрячь я сказал.

А тем временем все штыри уже торчали из стены здания. Заточенные с обеих сторон, они воткнулись немного криво и смотрели кто вверх, кто вбок. А Рино и Маус тем временем стали подхватывать мертвые тела дехантов и бросать тех на колья. Одного за другим. Маусу, с его нечеловеческой силой, это давалось проще. Но у Рино было опыта больше. Все-таки здоровяк чаще играет на оборотнях, чем Маус на вампирах.

Когда шесть тел повисли на штырях, к нам подошел Овер, волоча за собой мешок с экипировкой дехантов и добычей спасенных.

Мы выстроились возле стены, собравшись в кучу. Я в центре, руки в карманах, зажжённая сигарета во рту. Маус пригладил волосы, осмотрел меня и поправил мне шляпу. Рино встал сбоку, держа в руках тело деханта, у которого вся грудь превратилась в кровавое месиво, а местами торчали ребра. Верхняя половина лица вообще в кашу, явно здоровяк постарался.

— Овер, хватит там возиться, — сказал я. — Время поджимает.