Московский особняк боярского рода Иващенко, тренажерный зал.

— Ростислав Владимирович, к вам майор Царской Службы Безопасности, — сообщил управляющий, получив разрешение войти в тренажерный зал.

Боярин Иващенко, удерживающий над собой штангу с двумястами килограммами, шумно выдохнул:

— Впусти, Федор Ильич.

И грохнул снарядом об пол, завершая упражнение. Придержав прыгающую штангу пальцами, Ростислав Владимирович выпрямился и сдернул со стойки полотенце. Оголенный торс молодого боярина был покрыт блестящими бисеринками пота — работал в зале подполковник на износ.

Он уже испытал себя достаточно, чтобы понимать — к моменту, когда окажется в стенах академии, а это всего через два часа, организм успеет полностью восстановиться и весь комплекс упражнений, который не смог бы выполнить ни один обычный спортсмен, можно будет повторить. Там, где рекорды ставились одним рывком, Ростислав Владимирович делал несколько подходов. И теперь, спустя какое-то время занятий, боярин уже понимал — текущее его состояние не предел.

И раз уж он может быть сильнее, он должен таким стать.

В дверь прошел сотрудник ЦСБ, тут же плотно закрыв за собой створку. Молча окинув взглядом полуобнаженного боярина, опричник лишь головой покачал. В его взгляде Ростислав Владимирович уловил уже ставшее привычным восхищение. Окружающим-то не было известно, что это только начало.

Сам майор был худ, как щепка, и ростом всего около метра шестидесяти сантиметров, а оттого на фоне огромного боярина Иващенко казался подростком. Восхищенный взгляд усиливал это впечатление, хотя майору явно уже перевалило за сорок пять.

— Доброе утро, господин подполковник, — поздоровался посетитель, когда Ростислав Владимирович бросил мокрое от впитанного пота полотенце обратно на стойку.

— Здравствуйте, Михаил Иванович, — с улыбкой ответил боярин, снимая перчатки с рук. — Прошу простить мой неподобающий вид, я не ждал гостей в такое время. Чем могу помочь?

Майор отодвинул полу форменного кителя, демонстрируя бумажный пакет, украшенный печатью с гербом Милославских. Так корреспонденцию носили только для внутреннего пользования, и только с самыми важными документами.

— Приказано вскрыть при мне, господин подполковник, прочесть и уничтожить, — ответил опричник, прежде чем вручить послание.

Боярин Иващенко кивнул и принял пакет. Посыльный тут же отступил обратно к двери — достаточно далеко, чтобы видеть, что Ростислав Владимирович все прочел и уничтожил документы, но в то же время и недостаточно близко, чтобы увидеть содержание письма.

А боярин пальцем сломал печать и вынул аккуратно сложенное письмо.

"Дорогой брат!

Тебе довелось через многое пройти за последнее время. И я понимаю, что, вероятно, не открою тебе уже никакой тайны, когда скажу, что и ты — по крови и праву рождения Милославский.

Несмотря на то, что твоя судьба оказалась гораздо сложнее большинства царских детей, я знаю, что во всем Русском царстве нет человека, верного нашей стране больше, чем ты. И ты уже доказал это, отдав жизнь за интересы Русского царства в Британской империи.

Да, тот конфликт с твоими родичами из рода Иващенко случился именно потому, что ты был сыном Михаила II и Юлии Александровны Романовой. И боярский род Иващенко был обязан не только хранить это в секрете и заботиться о тебе, как о собственном ребенке, но и защищать тебя.

Когда сделать этого не получилось, царь разгневался и лишил род Иващенко боярского достоинства. Из-за стечения обстоятельств тебя искали слишком долго, а когда нашли, ты уже умирал в Британской империи, совершив подвиг, за который тебя должны были награждать посмертно.