– А недавно здесь пропала моя сестра, поэтому и пришлось из Вьетнама срочно улетать.

Теперь, кажется, моя челюсть оказалась на полу. Хоть бы не замкнуло ее, а то не подберу потом.

Может, Ромочка мне снова заливает?

Ведь такого в жизни не бывает!

– Она жила здесь, у тети Любы? – наконец-то выдавила я из себя вопрос.

– Да. Но я не знаю точно, где именно.

– Или в пристройке, или в мансарде, – снова проявила я чудеса дедукции.

Ну, или индукции – я в этом мало разбираюсь. Но если Ромочка не льет мне в уши слезливую семейную историю, которую, конечно, выдумал, то я не понимаю, почему поисками его сестры до сих пор не занимается полиция.

Я бросила на Ромочку недоверчивый взгляд, но потом подумала, что такое вряд ли на ходу можно придумать.

– Ты сказал, что недавно пропала твоя сестра, – наконец-то сказала, потому что сосед мои последние слова никак не прокомментировал. – Но тетя Люба вроде говорила, что от нее постоялица сбежала, не оплатив, прошлым летом?

– Это не Ксюха, – отмахнулся он.

Ксюха, как я поняла, сестра. Только с чего Ромочка так разоткровенничался? Совесть проснулась или решил, что мы теперь подельники, так что можно поделиться? Конечно, и вариант, что это все выдумка, я не отметала.

– И что ты искал у отца в квартире?

Ромочка уже нагло улыбнулся и ответил, поднимаясь:

– А вот это не твое дело.

Каков же!.. Даже не знаю, какой еще эпитет можно добавить к этому нехорошему человеку.

– Ладно, – тоже поднялась я и сложила руки на груди. – А здесь ты что искал?

Кажется, Ромочка уже пожалел, что рассказал мне даже самую малость. Ну а что он хотел? Только еще больше разогрел мое любопытство.

Единственное, я не учла, что Ромочка не просто уходит от вопросов, а с большой креативностью. И еще этот хам уверен в своей неотразимости – тоже не стоило забывать. Но бдительность я потеряла от его откровенности и пришла в себя, когда Ромочка уже целовал меня, опрокинув на кровать.

Точнее, как раз скрип не ожидавшей подобного кровати, которая уже отпахала свои лучшие годы, и привел меня в чувство. Я укусила Ромочку за губу, и он наконец-то прекратил меня вдавливать в готовые выскочить пружины.